Утром оказалось, что старик ночью умер. Он лежал с таким спокойным выражением лица, словно спал, а все его проблемы и страхи ушли и его больше уже не волновали. Пришел старший конвоир и открыл замок кандалов, отстегнул старика от Дарка.
– Сегодня пойдешь сам, а там посмотрю, к кому тебя приковать. Будешь себя хорошо вести, так и дойдешь один, и никого на себе тащить не придется, – хохотнул конвойный.
День был пасмурный и холодный, сапоги давно уже у Дарка расползлись и просили каши, он подвязывал их периодически веревочками, которые плел из травы или лыка. Вечером на стоянке он осторожно осмотрел, что ему сунул старик, – это был ключ от кандалов.
«Ничего себе, старый каторжник все предусмотрел, лишь возраст и здоровье нельзя было предусмотреть. А что же мне теперь делать? И тянуть ведь нельзя, если вдруг завтра кого пристегнут, уже сложней бежать будет. Значит, сегодня, будь что будет. Решено!»
Дарк ждал, когда заснет лагерь, потом еще выжидал некоторое время, хоть и в сон клонило ужасно. И только в волчий час ночи осторожно отстегнул кандалы. Стараясь не издать ни одного звука, тихо их снял и двинулся к посту конвоиров. Обычно там дежурил один, остальные дрыхли, также устав за день, хоть и двигались они на лошадях, в отличие от каторжан, которым приходилось все расстояние мерить на своих двоих. Тот тоже дремал, положив голову на руки, и дремал крепко, потому что не слышал, как Дарк к нему подобрался. Дарк примерился и ударил его кулаком в висок, конвоир всхлипнул, дернулся и завалился на бок. Так же осторожно Дарк снял с убитого сапоги, меч и кинжал, подобрал лежащий рядом арбалет и с бьющимся сердцем, так что кровь шумела в ушах, двинулся в сторону от лагеря каторжан. Отойдя где-то на километр, он переобулся, сапоги были немного великоваты, ну да не беда, повесил на пояс меч и кинжал, закинул арбалет и сумку с болтами за спину и побежал.
Бежал он долго и, когда уже совсем не осталось сил, упал под какой-то куст и стал прислушиваться и осматриваться. Надо было хоть немного перевести дух и подумать, куда идти. Отдыхал он не более получаса, а потом снова отправился в путь. Сто метров быстрым шагом, сто метров бегом. Да, за эти несколько месяцев, начиная со дня его похищения, он заметно ослаб от плохого питания и постоянной нервотрепки. Но как бы ни было себя жалко, а надо бежать – через боль, через силу. Дарк двигался вдоль горной гряды, из географии он помнил, что она выходила к морю.
«Правда, там меня скорей всего и будут искать», – вдруг подумал он. От этой мысли, возникшей так внезапно в голове, он даже остановился.
«А если попытаться перебраться через горы, – думал он, – но на всех перевалах стоят крепости и посты пограничников». В нем словно спорили два человека в поисках правильного действия.
«Но ведь как-то ходят те же контрабандисты. Да, но я ведь не знаю ни троп, даже дорог на перевал не знаю. Что же делать… А если положиться на удачу? В общем, идем в горы, а дальше будет видно».
И Дарк резко повернул и направился к подножию гор. Вот они, вроде бы рукой подать, но даже до предгорий идти пришлось почти полмесяца. Пока они шел, убивал из арбалета сусликов, которыми кишела степь, и ел их сырыми. Первый раз его даже стошнило, но он настойчиво продолжал давиться жирным, теплым и сырым мясом.
На второй день он случайно натолкнулся на берга. Был тот еще молодым и не очень опытным, да еще кто-то его сильно потрепал. Берги были похожи на пещерных львов без гривы, имели короткий хвост и были очень сильны. На человека нападали лишь в некоторых случаях, когда он им угрожал, но специально не охотились и, если человек не имел намерения причинить им зло, то они, даже находясь рядом, ничего ему не делали. У него было разорвано ухо и повреждены мышцы на задней ноге, идти он мог, поджав ногу, вернее, ковылять, а вот охотиться – нет, даже несмотря на то, что берги ничем не пахли абсолютно и ночью видели так же, как днем. Поэтому было видно, что он сильно исхудал, еще немного – и мог бы умереть от голода. Этим огромным хищникам надо было много питания, они имели огромные клыки и когти и в основном охотились ночью. Убить их было не просто: начиная от нижней челюсти и до самого хвоста шел хитиновый панцирь, который непросто было пробить. А спину, бока и морду укрывала мягкая светло-коричневая шерсть с большими желтыми пятнами, вот только и ее пробить было проблематично. Убить его можно было, только попав в одну точку за черепом, там находился нервный узел, попав в который, охотники обездвиживали берга, и тогда можно было его добить или вообще делать, что хочешь. Но на бергов почти не охотились. Нет, конечно, были авантюристы, но, во-первых, бергов было очень мало, а во-вторых, его еще надо было выследить, и вот в это время охотник или охотники могли сами превратиться в добычу. Бергам приписывали много такого, во что верилось с трудом: что они могли понимать человека и выполнять его просьбы или команды, что если берг запоминал человека, то даже через много лет он его узнавал. Дарк вначале испугался, он первый раз видел этого страшного зверя и растерялся, но потом увидел, что берг не собирается нападать, и, разглядев его состояние, успокоился.