— Не убьют? Ладно, наверно, неудачный пример. В конце концов, я не силен в медицине, я же для примера! Важно другое: в иной ситуации вдаваться в объяснения — упустить время. А не объяснишь, обязательно найдется умник, который скажет: ну что за ерунда, подумаешь, сколько там успеет влиться в маленькое окошко?! Зато военнослужащий рассуждать не будет — старший приказал закрыть, значит, надо закрыть, а не рассусоливать!
— Да что я, дебил, что ли? Не понимаю, что значит выполнение приказа в экстремальной ситуации? У нас тоже, между прочим, бывало, когда один командует, остальные выполняют, а все претензии потом.
— Возможно. Но у тебя же на лбу не написано: «я не дебил, команды исполняю, в сложных ситуациях не умничаю». Вот поэтому проще взять людей, возможно, не таких умелых и сообразительных, как ты, но понятных и прогнозируемых. А как их отобрать? По формальному признаку — служил-не служил.
— Вот и я говорю, не по пути мне с военными. Не подхожу им по этому самому формальному признаку.
Собеседник посмотрел на Артёма долгим внимательным взглядом:
— Ну а с нами? По пути? Нам-то ты как раз подходишь.
— С кем это «с вами»?
— С теми, кто хочет выжить сам и сохранить жизни другим людям. Правда, вот беда, — Равилич развел руками, — нет у нас под рукой массы дисциплинированных исполнителей. Да и с недисциплинированными тоже напряженка.
— А как же ваши волонтеры?
— Ты про Сталкера и его команду? Их шестеро всего. Да, с ними повезло, не часто в наше время встретишь людей, готовых безвозмездно помогать другим. Я так понял, вы пересекались в прошлой жизни?
Артём покачал головой:
— Честно говоря, я о таких и не слышал. Всегда считал, что волонтерство — это какое-то жульничество. Ну кто в наше время бесплатно во всякие экологические пикеты пойдет? Кто их кормить будет?
— Плохо ты людей знаешь. Не сказу за активистов-экологов, наши из ДПСО, — увидел удивленно вскинутые брови, — добровольный поисково-спасательный отряд. Парни до всей этой задницы в свои выходные, за свои бабки занимались поиском пропавших людей. Просто потому, что у ментов со спасателями ресурсов на все не хватает. А теперь так же добровольно, не прося ничего взамен, берут на себя самую неблагодарную работу. Просто потому, что кто-то ее должен делать. А работы ты не представляешь сколько! Мы говорили про то, что неплохо бы знать заранее. Так вот, знал бы заранее…
— Уехал бы, — то ли спрашивая, то ли утверждая, сказал Артём.
— А вот и не угадал! Не уехал! Ни фига! Людей бы нужных постарался спасти. Они наша главная ценность, а не склад с продуктами или медициной.
— Люди, — выдохнул Артём, — это точно, не те люди погибли, не те…
Перед глазами опять встали Влад с Верой, Муха, Толян с Катей, хотя может последние трое еще живы. Потом почему-то вспомнился Родионыч и сразу же, без перехода, — штурмующая «Звездный» толпа и перекошенное лицо соседа во время последней встречи. Захотелось сплюнуть, но удержался, продолжил уже другим тоном:
— Ну и скажите, зачем спасать все это стадо? Да, это люди, но… — пауза затянулась, Артём никак не мог подобрать слова.
— Стоит ли спасать всех? — продолжил за него Дмитрий. — Ты не оригинален. Порой и мне хочется плюнуть на все, сказать — да живите, как хотите, только потом не плачьте. Знаешь, почему не делаю? Потому что один я, как бы ни был подготовлен, не выживу. И даже небольшой группой таких же, как я, — не выживем.
Он невесело рассмеялся:
— О-о! Вижу скепсис вперемешку с презрением! Думаешь, слабаки? Не то, что ты? Давай я тебе кое-что поясню. Ты из так называемых выживальщиков. Идешь ты, скорее всего, к какому-нибудь выкопанному в лесу бункеру, с запасами гречки и тушенки, в котором, как в подводной лодке, надеешься пережить тяжелые времена… — Ильясов расхохотался, потом еще раз хлопнул Артёма по плечу. — Думаешь, я сейчас начну выпытывать, где твой бункер? Успокойся, на фиг он мне не сдался! Ну, допустим, у тебя там годовой запас жратвы. Фиг с ним, парень ты основательный, скажем так — на десять лет. На двоих. А теперь сам считай: то, что вам двоим на десять лет, двадцать человек съедят за год. Так? А для двухсот? Сколько? Месяц? Ну ладно, пусть чуть больше. А теперь сам считай: у меня народу без малого девять тысяч человек, им твоих запасов — один раз перекусить, и все. Все! Понимаешь? Так что твой бункер интересен будет только тебе да всяким отщепенцам.
Равилич опять прошелся взад-вперед по крыльцу.