Не сдавайся, Артем
Он продолжал нависать над распростертой супругой, в неудобной позе, согнувшись, упираясь выпрямленной рукой в шею, фактически — глаза в глаза.
Постепенно эффект от выброшенного в кровь адреналина стал подходить к концу, сказывалась усталость от переживаний, давала себя знать травма головы. Сознание путалось, в глазах начало смеркаться. Артём, замерев в неудобной позе, как стойкий оловянный солдатик, отключился.
Пришел в себя рывком, как будто тумблером щелкнули. Кольнул страх: Света! Неужели он в отключке ослабил нажим и кровотечение возобновилось? Нет! Слава богу! Его глаза нашли глаза жены. Света была в сознании и ответила ему спокойным взглядом.
— Извини малыш, я немного отрубился…
«Все хорошо — отвечали ее глаза, — я еще здесь».
Вечерело. Потускневшее солнце клонилось к горизонту, заливая полнеба багровым закатом. Длинные тени протянули вокруг них свои щупальца. Артём поежился, холодало.
Точно! Запоздалая мысль кольнула в сознание. Лето катилось к закату, и ночи становились холоднее. Света лежала в одном тоненьком термобелье, вся задача которого — отводить пот от тела. И холодная земля вытягивала из ее тоненького тела остатки тепла. А под утро выпадет роса…
Внезапно до него дошло, что уже некоторое время Света смотрит на него как-то по-особенному, как будто…
Как будто пытается запомнить!
— Милая, все будет хорошо!
— Пообещай мне, — Артём даже не сразу понял, кто говорит. Голос жены был еле слышен, — пообещай, что вернешься к людям и будешь помогать им.
— Ну что ты, родная, мы вместе вернемся. Вместе. Ты еще помогать мне будешь…
Тонкие пальцы легли ему на губы, останавливая слова. Какие же они холодные! Света замерзала.
— Пообещай…
И неотрывно глядя в ее глаза, так что мир сузился до размера этих карих, таких любимых глаз, он отчетливо кивнул:
— Да, любимая. Я вернусь и буду помогать.
Обе ее руки легли ему на запястье. Света вздохнула, решаясь, и с неожиданной силой оторвала руку, зажимающую рану.
Он отстраненно, как будто все происходило не с ним, смотрел на вновь полившуюся кровь. Потом взглядом снова нашел глаза жены и неотрывно смотрел, как гаснет в них жизнь.
— Ты пообещал… — коснулось его слуха. И глаза Светы погасли навсегда.
Эпилог
Совсем недалеко от крайних домой городка на старой сосне сидел дятел, старательно простукивая кору дерева в поисках вкусных личинок. Он так увлекся, что не сразу заметил бредущего внизу человека. Он шел, пошатываясь из стороны в сторону, неуверенной заплетающейся походкой. Он был грязен и неопрятен, и почти что бос — он только обмотал стопы какими-то тряпками. Лицо и верх тонкой водолазки в каких-то бурых пятнах. На затылке лепешкой запеклась темная корочка.
На руках он нес другого, поменьше. Это была девушка, одетая в легкое летнее платьице. На руках у большого ей было так удобно, что она задремала, склонив голову на грудь своему спутнику, только длинные светлые волосы сбегали ручьем по руке мужчины и свисали вниз, слегка развеваясь на ходу.
Дятел прервался, настороженно приглядываясь, а потом и вовсе решил отлететь подальше. Он легко снялся с дерева и полетел в поисках другого старого дерева, оставляя за спиной странного незнакомца, и через минуту тот стерся из птичьей памяти, как будто его и не было.
Автор обложки Юлия Жданова