– И она моя сестра, – подал голос Шон.
Незнакомец пронзил его презрительным взглядом и снова повернулся к Зайтену. Тот многозначительно прокашлялся и обратился к нам:
– Как вы уже поняли, этот господин будет руководить вашей магической практикой. Перед вами один из лучших охотников на нежить в Нуамьенне, легенда рибено-линьинской кампании десятилетней давности, господин Рэйман Стэндиш...
Прежде чем поняла, что делаю, я процедила сквозь зубы:
– Святой.
Я впилась взглядом в серые глаза своего спасителя. Парни и Зайтен удивленно уставились на меня. Презрение в глазах Стэндиша сначала сменило удивление, а затем интерес. Он холодно сообщил:
– Верно. Именно так меня звали рибенцы. Откуда ты знаешь об этом, девочка?
Неожиданно для себя я ответила:
– Меня зовут Шиясса Гемхен.
Он скрестил руки на груди и раздраженно продолжил:
– Хорошо, Шиясса. Так откуда ты знаешь об этом? Не припомню, чтобы кто-то из вашего рода участвовал в войне.
Я неопределенно пожала плечами и закусила губы. Надо же было это ляпнуть... Теперь все внимание Стэндиша было сосредоточено на мне. Зайтен воспользовался моментом и заявил:
– Кажется, у вас появились общие темы для разговора с юной леди. Думаю, вы продолжите ваше милое общение на практике, а сейчас молодых людей пора отпустить на обед.
Стэндиш бросил еще один яростный взгляд на старика, а затем молча направился к выходу из комнаты. Пес последовал за ним. Но когда огромный зверь оказался около меня, черные ноздри раздулись. Он замер, вытянул шею и тщательно обнюхал мою руку. Ту самую, на которой под рубашкой скрывались порезы.
– Что такое, Тьен? – обратился охотник к своему псу.
Тот сразу потерял ко мне интерес, тряхнул головой и потрусил к хозяину. Я удостоилась еще одного внимательного взгляда, и дверь за Стэндишем закрылась.
Интересно, что во мне почуял его пес? Чужую душу, спящий темный дар? В любом случае, Святой от меня не отвяжется. Рэйман Стэндиш по прозвищу Святой, легенда... Убийца. И теперь я у него на побегушках. И в долгу. Он спас меня.
Но хуже всего было то, что стоило нам оказаться в коридоре, как парни обменялись многозначительными взглядами. Когда мы вышли во двор, Шон резко остановился и спросил:
– Что это было, Шиясса? Откуда ты знаешь этого человека?
Я взглянула в голубые глаза полуэльфа и начала лихорадочно соображать, что же ему ответить.
Глава 4. Первая миссия
Несколько мгновений я смотрела в глаза своего новоиспеченного брата. Затем вспомнила виденного как-то в Игато безумца и попыталась подражать ему. Обхватила голову руками и забормотала:
– Не знаю, где-то слышала... Я ничего не знаю...
Хорошо было бы пустить слезу, но с этим у меня оказалось туго. Даже воспоминания о последних днях в моем старом теле не помогли. Кажется, я свое отплакала еще тогда, на пути из Святилища.
Но это и не понадобилось. Стоило мне начать ходить по кругу, продолжая бормотать и запустив пальцы в волосы, как Шон тут же сменил линию поведения. Юноша обнял меня и прижал к себе. Я вяло трепыхнулась и затихла. Ястер почесал затылок и сказал:
– Да мало ли где она слышала, Шон. Только пугаешь ее. Если начнет верещать, проблемы будут у вас обоих.
Винсент все это время не сводил с меня задумчивого взгляда. Я потупилась и ссутулилась. Сейчас мне нужно быть жалкой сумасшедшей, а не воинственной рибенкой.
Я услышала над головой успокаивающий голос полуэльфа:
– Все хорошо, Шия. Но ты не говори больше так с господином Стэндишем.
Я еще раз дернулась в его объятиях, надеясь, что меня, наконец, отпустят.
– Он мне не нравится, – капризно сказала я, надеясь, что не переигрываю.
– Я буду с тобой, – ответил Шон, и была в его словах такая уверенность, такое желание защитить свою сестру, что желание изображать безумную и морочить им голову у меня совсем пропало.
К счастью, Шон выпустил меня из своих объятий, и мы дружно пошли в столовую.
Обедали все студенты вместе. Здесь было очень много людей и даже пара полуэльфов. Оба были коротко подстрижены и на нас не смотрели. Я вяло ковырялась в незнакомой еде и поглядывала на своих товарищей. Скрывать правду от них становилось с каждым днем все сложнее. Хотя репутация безумной полуэльфийки давала определенные преимущества. Да и как отреагирует Шон, узнав, что я вовсе не его сестра, а тридцатилетняя рибенка, которая жаждет мести, тоже неизвестно.