– А почему ты ничего не рассказываешь мне о себе или Ястере?
Винсент напрягся и сказал:
– Шиясса не знала об этом. Однажды мы появились в ее жизни. И все.
Я наклонилась к нему. Несколько мгновений сверлила подозрительным взглядом. Юноша отвечал мне тем же.
– И мне не скажешь? – наконец уточнила я.
– Что тебе интересно? – В его голосе звучал могильный холод.
– Ты не в ладах с отцом?
Винсент помрачнел и сказал как отрезал:
– Это не твое дело, Шия. Как и то, что делает в нашей компании отпрыск из рода Тонми. Не спрашивай об этом Шона.
– Почему? – усмехнулась я. – Боишься, что он выдаст мне твои тайны?
– Нет. Тебе никто о них не расскажет. И это будет подозрительно.
Винсент встал и ушел. Я проводила его взглядом и крепко задумалась.
Ты плохо меня знаешь, Винсент Файпер. Ты не скажешь, Шон не скажет… Другие скажут. Осталось найти того, кто знает о тебе все. И я подозреваю, что среди учителей такие есть.
На следующее утро после тренировки по боевой магии нас собрал Гуасин. Я в очередной раз удостоилась подозрительного взгляда. После этого он вручил нам одинаковые конверты с золотистой печатью и объявил:
– На следующей неделе в Лукаш прибывает посольство из столицы, в честь чего герцог Бейтан устраивает бал. Как студенты академии и курса специальной боевой магии вы все приглашены. Также на балу будет гость из Рибена – посол Айсабуро Тайджу.
Я стиснула кулаки и опустила взгляд. Айсабуро Тайджу. Один из тех, кто планировал уничтожение моего рода. Мой враг.
Я опустила голову. Главное – не забывать дышать и разжать кулаки. Никто не должен увидеть, что это имя для меня что-то значит. Айсабуро Тайджу… Размазня Тайджу. Болтать у него всегда получалось лучше, чем сражаться. И теперь он здесь.
Гуасин начал долго и нудно вещать о том, как студентам следует вести себя на приеме, чтобы не уронить честь академии Орджей. Мне полагалось слушать, остальные знали это и без напоминаний. Но я не могла сосредоточиться на его словах. Ярость и боль накатывали волнами, и все мои силы уходили на то, чтобы сохранять каменное лицо.
Винсент, кажется, что-то заподозрил. Придвинулся ближе. Гуасин возвысил голос и сказал:
– На сегодня все свободны, за исключением господ Гемхенов, Тонми и Файпера.
Наши однокурсники развернулись и, переговариваясь, пошли в сторону общежития. Я вскинула голову и встретила внимательный взгляд учителя. Торопливо покосилась на Шона. Тот бросил на меня ободряющий взгляд. Гуасин многозначительно прокашлялся и заявил:
– Вам письмо от господина Стэндиша.
С этими словами он вручил Шоннерту конверт и добавил:
– Он обязан учить вас, так что если будет отлынивать или отпираться – жалуйтесь мне сразу. Герцог Зайтен сможет призвать его к порядку.
Я удивленно хлопнула ресницами и невинно спросила:
– Если господин Стэндиш не учитель, зачем его приставили к нам?
– По правилам академии, практику проходят у действующего охотника, – пояснил Гуасин. – Рэйман Стэндиш лучший в своем деле во всех западных провинциях. Но в этом году он провинился перед герцогом, и тот назначил ему наказание: полгода наставничества.
Он рассказывал нам об этом с каким-то мстительным удовольствием. Я подумала, что, похоже, Святого мужчина не любит. И с удовольствием будет наблюдать, как тот мучается, обучая свалившихся на него студентов.
После этого Гуасин удалился. Шон огляделся и развернул письмо. Я заглянула ему через плечо, пользуясь положением любимой сестры. Идеально ровный почерк сообщал, что нас будут ждать к ужину в городском доме Стэндиша и уже оттуда нам предстоит отправиться на ночную практику.
– Интересно, что ему нужно от нас? – нахмурился Винсент.
Ястер поддержал его:
– Точно. Он вроде нас терпеть не может. Каждую минуту плевался и тупицами обзывал, пока мы с ним в прошлый раз ходили.
Я с интересом взглянула на него. Мне не представилось случая расспросить ребят о том, что они делали, пока я бегала от хякку по кладбищу. Но, кажется, компания собачки Стэндиша была гораздо приятнее, чем он сам. Точнее, компания демона, которого этот прохиндей пленил незаконно, используя ворованные артефакты Мисуто. В последнем я была уверена.
Шоннерт сунул письмо за пазуху и мрачно сказал:
– Пойдем, что еще остается. Посмотрим, что ему нужно.
До вечера я успела пролистать еще несколько пособий по светлой магии и потренировать заклинания. С каждым днем у меня получалось все лучше и лучше. Но после седьмого ранга некромантии все это казалось невыносимым убожеством. Как и тело Шияссы после моего. Я годами ежедневно упражнялась с катаной духа. Шиясса, конечно, слабачкой не была, но до моего прежнего уровня не дотягивала.