Дух начал скулить и причитать, проклиная белобрысых ведьм с мечами, кровожадных остроухих полукровок и людей, которые их порождают. Несколько минут меня обвиняли в алчности, жадности и жестокости, а потом мальчишка посерьезнел и сказал:
— Идет. Клянусь, что найду себе новые угодья для охоты и убью любого, на кого укажешь. Отпускай меня!
Я усмехнулась. Он что, меня совсем за дуру держит? Мои пальцы сомкнулись на одном из черных перьев. Я решительно выдернула его и повертела в руке. Дух скривился, но не стал больше ни жаловаться, ни причитать. Его перо вспыхнуло зеленым, и я с милой улыбкой сказала:
— Вот теперь клянись.
Мальчишка повторил свою клятву скорбным голосом. Я макнула перо в темную кровь духа, и тот помрачнел еще сильнее. Затем сунула получившийся артефакт в карман и выдернула катану из крыла. Дух не медлил ни мгновения – тут же обернулся вороном и умчался с хриплым карканьем.
Я сунула катану в ножны и отправилась в обратный путь. Палец уже привычно потеплел, и ранка затянулась, отрезая меня от некромантии. Тьен вышел из кустов и укоризненно взглянул на меня.
— Это было опасно, – упрекнул демон.
— Брось. Это мальчишка-вороненок. Впрочем, со старшими духами у меня был бы другой разговор.
Тьен покачал головой.
— Это моя страна и моя земля, – напомнила я. – И, помимо прочего, я собираюсь навести здесь порядок. Мисуто не справляются. Наследник слишком молод и слаб.
Спорить демон не стал, и я вернулась на поляну. Стэндиш, похоже, не заметил моего отсутствия. Я снова завернулась в одеяло и мгновенно провалилась в сон.
Пока Амэя готовила завтрак, я сидела на своем одеяле и теребила в руках добытое ночью перо. Моя магия и кровь вороненка образовали на нем зеленоватый, масляно поблескивающий узор.
— Что это? – подозрительно спросил Шон, останавливаясь рядом.
Святой, который все это время наблюдал за мной с другой стороны костра, громко сообщил:
— Перо какой-то местной твари, превращенное в артефакт.
Я молча кивнула и убрала свой трофей в тот же мешочек, в котором хранила окарину.
— И зачем он тебе? – полюбопытствовал брат.
Я с улыбкой ответила:
— Пригодится. Путь нам предстоит долгий.
— И к обеду мы окажемся на враждебных землях, – буркнул Святой. – Нужно было ехать в другую сторону от Тамакато. Найти справедливость в Тинду проще, чем здесь.
Я посмотрела на охотника поверх костра и будничным тоном сообщила:
— Я не ищу справедливости. Я собираюсь ее вершить.
Ястер фыркнул:
— Да мы не против. Но спрятаться нам не удастся.
Я встала, подошла к телеге и выразительно постучала по гробу.
— А мы и не прячемся. У нас важная миссия. И для этого мы едем в Китто, к священной горе Томиши. Бумаги нам выдал Ючи.
— Мы будем раздражать местных даже с этими бумагами, – заверил меня Святой.
— Несомненно, – улыбнулась я. – И слава о нас полетит вперед и дойдет до нужных ушей... Вот только от полуэльфийки никто не ждет ни владения золотой искрой, ни некромантией.
Я заметила, что Амэя внимательно прислушивается к нашему разговору. Еще вчера я поняла, что девчонка не только старательно учит Шона рибенскому, но и пытается сама выучить нуамьеннский. Я пока не понимала - это порыв понять нас, или желание объясниться с моим братцем. Я видела, что девчонка нет-нет и поглядывает на него, забыв про острые уши.
После завтрака мы снова погрузились на телегу и тронулись в путь. Некоторое время я слушала неуклюжие попытки Шона говорить по-рибенски, а затем поманила девчонку к себе. Та послушно забралась в телегу рядом со мной и склонила голову.
— Какого ты рода? – спросила я. – Как зовут тех, кто может приютить тебя?
— Моего отца звали Хен Томо, – ответила девушка. – А тетка вышла замуж в род Ито.
Наверное, я изменилась в лице, потому что Амэя испуганно притихла.
Несколько минут мы ехали молча. Я смотрела на служанку новым взглядом и пыталась собраться с мыслями. Хена Томо я когда-то знала. И теперь передо мной сидела его дочь. А, значит, она... Я решительно проткнула кинжалом руку и протянула ее вперед, пытаясь узнать, верны ли мои предположения.
Глава 12. Город Сакурато
Амэя вздрогнула, когда моя рука легла ей на плечо, но вырваться не посмела. Шон обернулся, но его одернул Стэндиш:
— На дорогу смотри.
Охотник все это время лежал на крышке гроба, глядя в небо. Теперь он приподнялся на локте, наблюдая за мной. Тьен подался вперед, чтобы пресечь попытки помешать, если такие будут. Глупые, я же ничего не сделаю девчонке, только проверю.