Фрэнк вскинул голову.
- Да? Кто это?
- Парень по имени Рик Шектман. - Уильям внимательно следил за любыми признаками узнавания на лице Фрэнка; если Фрэнк и знал Шектмана, то не показал этого. - У него была судимость за торговлю детской порнографией, и ходят слухи, что он снимет все, что угодно, если ему заплатят. Включая снафф-пленки.
- Действительно.
Тон голоса Фрэнка был окрашен интонацией, которая наводила на мысль, что он был знаком с Риком Шектманом.
- Да, - сказал Уильям, стараясь сохранять спокойствие. - И, конечно, они все еще работают над идентификацией парней, которые похитили Лизу. Я предполагаю, что они скоро их найдут. Как только Лиза выйдет из операционной, она заговорит. Твой сын уже дал хорошее описание женщины, которая убила Джона и Титана, и у нас есть свидетели, которые видели ее с парнем, похожим на Тима Мюррея. Что-то не сходится. Я уверен, что Лиза сможет рассказать нам больше к завтрашнему дню. Мы поймаем этих парней. Поверь мне.
Фрэнк улыбнулся и положил руку на плечо Уильяма, крепко сжав его.
- Я знаю, что ты это сделаешь, приятель. Вот почему ты один из лучших адвокатов, которых я знаю. Даже если ты защищаешь подонков. - Он улыбнулся.
Уильям улыбнулся в ответ. Как бы искренне ему ни хотелось верить в улыбку и поведение Фрэнка, шестое чувство подсказывало ему, что под поверхностью что-то скрывается. Что-то, у чего была темная душа и темные желания.
- Это грязная работа, но кто-то должен ее делать.
Фрэнк рассмеялся.
Они направились по коридору в зал ожидания. Фрэнк обнял Уильяма за плечи.
- Послушай, извини, что я резко отреагировал. Я не знаю, что на меня нашло. Я думаю... весь этот стресс просто доконал меня.
- Все в порядке, - сказал Уильям.
До зала ожидания оставалось еще сто ярдов. Фрэнк остановился и указал на дверь мужского туалета впереди них, справа.
- Слушай, почему бы тебе не вернуться в приемную и не узнать, как там дела. Мне нужно пописать и умыться. От всех этих нервов я вспотел. - Он ухмыльнулся, и Уильям рассмеялся. Пот выступил на лбу Фрэнка и блестел в его волосах. Он не заметил, как сильно вспотел; пот буквально стекал с него, как вода с только что натертой воском машины. На его рубашке под мышками появились темные влажные пятна.
Еще один признак виновности? Уильям кивнул.
- Да, конечно, Фрэнк. Не торопись. И послушай, мне жаль, если я показался тебе таким... ну, обвиняющим. Я не это имел в виду... - Они пожали друг другу руки, и взгляд Фрэнка встретился с взглядом Уильяма. Улыбка Фрэнка была задумчивой.
- Я знаю. - Затем он повернулся и направился в мужской туалет.
Уильям прошел в приемную, его сердце бешено колотилось. Он почувствовал, как по коже на затылке побежали мурашки. Дрожь холодного страха охватила его тело. Что-то в поведении Фрэнка действительно беспокоило его. В своей жизни он защищал многих плохих людей: членов банды, которым было наплевать, что они непреднамеренно оторвали голову трехлетнему ребенку, когда целились в соперника; растлителей малолетних, которые притворялись раскаявшимися, но потом выходили из тюрьмы и совершали другие отвратительные действия над детьми; насильники, которым доставляло удовольствие запугивать и издеваться над своими жертвами. Это была грязная работа, но кто-то должен был ее делать. Те, кого обвиняли в преступлениях, имели право на защиту в суде - это знал любой, кто проходил курс в юрисдикции США. Уильям защищал свою долю клиентов, которые, как он знал в глубине души, были невиновны в выдвинутых против них обвинениях. Именно это было мотивирующим фактором для участия в защите по уголовным делам - защищать несправедливо обвиняемого. Да, были времена, когда ему приходилось защищать подонков; это была часть работы. Но из всех людей, насчет которых у него было чувство, что они виновны в преступлениях, в которых их обвиняли, никто никогда не пугал его так сильно, как Фрэнк Миллер только что. Смотреть в глаза Фрэнку было все равно что смотреть в лицо самому злу. Он думал, что знал Фрэнка Миллера; оказалось, что он ошибался.
На полпути обратно в приемную Уильяма охватило внезапное желание направиться в мужской туалет. Ему не нужно было облегчаться; вместо этого у него было сильное чувство, что что-то должно произойти, что Фрэнк собирается что-то сделать и что он должен как-то остановить его.
Уильям помчался обратно по коридору и вошел в мужской туалет, и то, что он увидел, было настолько удивительным, что его первой реакцией было ахнуть от удивления. Он почувствовал, как у него перехватило дыхание, когда Фрэнк Миллер, стоявший спиной к одинокому писсуару с пистолетом у виска, поднял глаза на внезапное вторжение Уильяма и, увидев его, отвел пистолет от его головы и направил его на Уильяма.