— Спасибо, что озвучили мой вопрос, — произнес Дима, не сводя настороженного взгляда со своего бывшего партнера по бизнесу. — Какими судьбами, Ричард?
Сильверстайн быстро посмотрел на Бранна, желая понять, что Лескову уже известно, после чего мрачно произнес:
— Я знаю, что мы не заслуживаем того, чтобы жить.
— Хоть кто—то удосужился это сказать, — заметил Альберт. — Вы ведь тоже «паразит», не так ли?
— Вы чувствуете мою энергетику, даже будучи в таком состоянии? — не поверил Ричард.
— Интуиция… Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты, — с этими словами Вайнштейн покосился на Бранна. В ответ румын лишь тихо усмехнулся — он всегда знал, что в глубине души ученый ненавидит его.
— А определить «энергетика» может только сам «энергетик». Верно, Ричард? — холодно произнес Лесков.
— Да ну? — губы Фостера тронула ироничная усмешка. — Паразит—«энергетик» — это что—то новенькое. То—то я и думаю: что—то вы не слишком плаксивый для своего вида. Кстати, Дим, надо отдать ему должное: именно он помог мне сбежать в Россию. Активировал для меня телепорт.
— Я бы ушел вместе с тобой, если бы не моя семья, — ответил Сильверстайн.
— Ричард, почему вы не выдали меня? — этот вопрос, заданный Дмитрием, показался присутствующим странным, однако тот, кому он предназначался, сразу понял, о чем идет речь.
— Потому что не желал вам смерти, — чуть помедлив, произнес мужчина. — То, что вы разыграли гибель Алюминиевой Королевы, было правильным решением.
Ее в любом случае собирались убить, а вместе с ней и вас, если бы свадьба не принесла нужных результатов. Энергетика выдала вас сразу же, как только мы встретились в аэропорту. Но я не хотел, чтобы Совет Тринадцати знал об этом.
— Сейчас это уже не имеет значения, — прервал их Киву. — Кто—то успел воспользоваться «аркой»?
— Нет. Мужчин мы убили. Женщины и дети под стражей в соседнем зале.
— Жена и дочь Уилсона тоже там? — полюбопытствовал Фостер.
— Да. Там семьи всех членов совета.
Затем Сильверстайн снова обратился к Лескову:
— Теперь вы ответьте на мой вопрос, Дмитри: кто вы на самом деле? Вы — не кайрам, но и не полукровка. Ваша энергетика сильно отличается от всего, что я чувствовал прежде. Иногда мне кажется, что это и не вы вовсе.
Дима не ответил. За эту ночь на него обрушилось слишком многое, чтобы сейчас отыскать в себе хоть какую—то эмоцию, не говоря уже о словах. Он не понимал, откуда взялось это равнодушие — от пережитого или от переизбытка «эпинефрина». Хотелось лишь поскорее шагнуть в портал и вернуться домой.
Было даже неясно, закончена ли эта война, или, напротив, только началась. Но было странно слышать слова Сильверстайна о том, что он и его полукровки будут сражаться на их стороне. Зачем? Ведь сейчас они запросто могли добить несколько измученных чужаков. А вместо этого предлагают заключить союз. Союз, который выгоден русским, но никак не Золотому Континенту.
Бранн не вмешивался в разговор, лишь стоял чуть поодаль, задумчиво глядя на своего бывшего протеже. Чтобы Лесков поверил Сильверстайну, тому пришлось позволить Диме внушить ему говорить правду.
— И вы защитите нас перед чистокровными? — внезапно вмешался один из телекинетиков.
— Защитим, — усмехнулся Лесков.
— А что делать с пленными? — теперь уже поинтересовался Данила. — Там же женщины и дети! У меня не поднимется рука, чтобы казнить их…
— Они уже мертвы, — холодно произнес Дмитрий. — Не так ли, Эрик?
— Мне стало скучно слушать вашу политическую трепотню, — усмехнулся Фостер, наконец снова сделавшись заметным. — А так одной проблемой меньше. Может, уже пойдем в портал? Я хочу в душ и позавтракать!
Второй раз просить не пришлось. Бранн приблизился к телепортационной «арке» и прикосновением ладони активировал ее. Затем ввел координаты своего дома и довольно улыбнулся, когда высветилась знакомая надпись: «начался процесс синхронизации»…
В доме Бранна царили прохлада и полумрак. Здесь было поразительно тихо и спокойно, словно это место находилось на другой планете. Сюда не заглядывала война, здесь не умирали люди, тут не бродила смерть. Не ощущалось и мерзкого зловония, которое всегда сопровождает разруху — пахло лишь деревом, кожей и старыми книгами.
Конечно же, румын пожелал установить свою личную телепортационную «арку» именно в библиотеке. Это было так на него похоже, что Дмитрий ничуть не удивился, обнаружив себя в окружении антикварных стеллажей. Прежде Киву не раз говорил, что только книга по—настоящему похожа на портал: открыв ее, можно в одно мгновение переместиться в совершенно другой мир.