брал руки в задние карманы джинс. Он смотрел на меня и тянул с ответом, что меня убивало. Ненавижу ожидание, оно сводит с ума. Хотелось встряхнуть его за плечи и сказать: отвечай уже, чёрт возьми. Он даже не знал, что сегодня я уже стреляла и за поясом у меня два пистолета, а в карманах должны остаться пули. - Прости, я бы взял тебя, но Кристофер будет против, сама знаешь, а если об этом узнает твоя мама, мне тут же приготовят место в тюрьме. - наконец ответил он. - И рисковать тобой не могу. Всё. Он победил, я не могла пойти с ними с его разрешения. Крис и правда будет против, Оливера могут разжаловать и отправить в тюрьму. Но, а что если я сама приду туда? Без разрешения, тогда никого не посадят и всё будет хорошо. Только бы меня за это не разжаловали и не лишили места в разведгруппе. Но я не могу не идти: я люблю рисковать, поэтому про себя решила, что сама всё достану и потом внезапно появлюсь, тогда меня уже не смогут прогнать. - Тогда мне стоит вас предупредить, что там жутко воняет, так что вам понадобятся противогазы и, возможно, пригодятся фонари, ведь пока вы дойдёте до туда, уже начнёт темнеть и тень от стены накроет здание. - посоветовала я, мысленно решив, что мне самой придётся это где-нибудь достать. Если тот запах снова попадёт в мои лёгкие, мой желудок просто не выдержит и выпустит на свободу весь съеденный мной обед. Но для начала мне нужно отдать личное дело Джаспера Келли и самому Джасперу. Я молилась про себя, что Оливер не узнает, что это я украла личное дело, но на камерах было видно. - Спасибо, - кивнул Оли, но в его взгляде были сомнения. - Пошли, тебе всё-таки нельзя здесь находится. Если кто-нибудь увидит, то нам попадёт. Оливер взял меня за рукав куртки и потянул к выходу. Я чуть не выронила дело, когда он резко потянул меня за куртку, но успела придержать его рукой и затолкать под неё, пока Оливер не заметил. - Живот болит? - спросил Оливер, когда увидел, что я держу руку на животе. - Ага, прихватило вот только что. - вновь соврала я, скорчив рожу, будто больно. - Сколько раз тебе повторять, что не нужно есть в той забегаловке? Они не прошли санитарную проверку, ты просто не видела, что у них на кухне творится. Я жалобно застонала, потому что устала слушать об этом. Да, я люблю покупать еду там, она очень вкусная. Но по правде живот после питания там у меня ещё никогда не болел, просто Оливеру не к чему было больше придраться. - Но там вкусно, и может это не от той еды болит, - оправдалась я. - Ты больше ничего другого и не ешь, - усмехнулся Оливер. - Неправда! - запротестовала я. - Мама иногда готовит. - А в остальные дни ты ешь в той закусочной. И не спорь со мной, сама знаешь, что это бесполезно. Оливер улыбнулся, и я не удержалась и засмеялась, ударив Оливера несильно кулаком в грудь: - Так не честно! Когда, наконец, обстановка разрядилась, я позабыла обо всём плохом, что за сегодня случилось и случится. Было очень хорошо и всё, что навалилось на меня, как будто рукой сняло. Смех раздавался эхом по маленькой улочке, прохожие косо смотрели на нас, потому что никто не привык, что кто-то стоит и просто смеётся, общаясь с другом... Ну ладно: общаясь с полицейским... Ладно, ладно: общаясь с главой полиции. - Поберегись! - закричал кто-то, но вдруг меня резко дёрнули за куртку, и я даже глазом не успела моргнуть, как парень на старом велосипеде наткнулся на яму как раз там, где стояла я, и перелетел через велосипед, приземлившись спиной на асфальт. - О-у-у-у! - застонал он, выгибая спину. Это оказался паренёк, с которым я учусь в одной параллели; он приехал на своём велосипеде к Выжившим и никогда с ним не расстаётся. Он даже нашёл в бывшем Санта-Фе шлем, чтобы можно было безопасно кататься на нём, но сейчас он его не спас. Кажется, его звали Боб, у него не стриженные рыжие волосы и большая россыпь веснушек под голубыми глазами. Он немного смахивал на Эда Ширана. Паренёк постанывал от боли, но ему удалось перевернуться на живот, а потом встать на колени. Значит ему повезло, и он ничего себе не сломал. Везучий Боб. Только сейчас я поняла, что это Оливер схватил меня за куртку и спас от Боба, который, скорее всего, не справился с управлением. Оливер прижал меня к себе, но я отстранилась сразу же, как поняла что происходит. - Ты как, в порядке? - вежливо спросила я, но как только Боб увидел Оли, то быстро схватил свой велик, сел на него, начал быстро крутить педали и вскоре скрылся за первым поворотом. - Ты с ними пытаешься вежливо, а они сбегают, - проворчала я, продолжая пялиться туда, куда только что уехал Боб, надеясь, что этот кретин вернётся и извинится, а потом я прострелю ему шины велика. - Ты не виновата, ты же понимаешь как тут боятся полицию, - сказал Оливер, немного погрустневшим голосом. Это неприятно, когда каждый встречный так шарахается от тебя. - Ты тоже, ты ничего ему не сделал, а он тебя боится как крыса кота. "Удачное сравнение" - подумала я. "Ничего умнее не могла придумать". - Он чуть не сбил нас обоих с ног, ты бы на его месте сама как можно скорее попыталась бы скрыться. - Ну... Оливер не дал мне договорить, потому что сразу понял, что я хочу сказать. - Если бы ты не знала меня, ты бы сбежала, правда же? - сказал он. В его голосе я расслышала усмешку. Я пожала плечами, а потом кивнула, представив себя на месте Боба. Я бы и правда слиняла, ведь за это могло достаться неплохо, а если бы на месте Оли был бы Кристофер... Боба бы тут же отправили в тюрьму, а в суде бы сказали, что он пытался убить главу полиции. Вот такой вот Кристофер, когда слишком погружается в свою работу. - Так, мне пора. Ты возвращайся домой до комендантского часа, - сказал Оливер, попрощался и вернулся в здание. Я даже очухаться не успела, как осталась на дороге одна и не осталось ничего, как побрести в больницу, чтобы забрать подругу, а потом зайти к Джасперу и потом уже где-нибудь сжечь его дело. Если меня кто-нибудь сдаст или заметит, что его дело пропало, а потом посмотрят записи с камер, и даже если там не будет видно лица, Оливер поймёт, что это была я, и тогда моя жизнь будет в его руках. Но вполне возможно, что он тоже попал в объектив камеры и его заставят сказать. Кража личного дела - это очень серьёзно. Это почти как убить дюжину человек. Не всё у Выживших так легко, как может показаться. Хотя здесь ничего не легко: мы ограждены стеной, чтобы спасти человечество от вымирания. Это уже не легко. Так и хочется забраться на стену и закричать на всю планету: ЛЮДИ НЕ ДОЛЖНЫ ПРЯТАТЬСЯ В ЧЕТЫРЁХ СТЕНАХ, ОНИ ИМЕЮТ ПРАВО ЖИТЬ ПО ВСЕЙ ЭТОЙ ЧЁРТОВОЙ ПЛАНЕТЕ!