— Саи, молчи, наговоришь ещё больше. После упоминания седьмой поправки наши записывающие артефакты сразу связываются с отделом внутренних расследований, — сказал полицейский, который на вид старше лет на десять первого.
— Что нам делать? — спросил Саи у второго.
— Просто ждать, — произнёс он. — Мы уже наговорили как минимум на взыскание.
— А мы подождём вместе с вами, — сказала храбрившаяся Укела. Судя по всему, она не верила, что ведёт себя вот так нагло с полицейскими.
Через полчаса в палату прибыли два нитири, одетые в штатское. Показав удостоверения, принялись разбираться в произошедшем. Нас они ни о чём не спрашивали. Они подключились к артефактам полицейских и просматривали записанную там информацию. Потом взяли в руки ордер и провели над ним артефактом. Тот из бледно-розового цвета моментально окрасился в зелёный. Укела, наблюдая за этим, довольно заулыбалась и начала смотреть на полицейских с превосходством. А вот полицейские покрылись испариной, почуяв большое количество проблем.
В принципе, на этом работа отдела внутренних расследований прекратилась. Они уже всё поняли и теперь просто ждали представителя пятого отдела. Как нам успела пояснить Укела, пятый отдел был относительно новой структурой, которой не было и десяти лет ещё. Занималась она расследованиями коррупции на среднем и высоком уровне государственных работников.
Представитель пятого отдела прибыл лишь через час. Это оказался очень неприятный тип. Причём не только для нас, но и для всех. Ознакомившись с результатами расследования отдела внутренних расследований, он просто поставил на нём свою подпись и приказал полицейским и внутрякам покинуть нашу палату.
Укела всё это время улыбалась. Она явно была довольна своими действиями и теперь радовалась, что всё правильно распознала. Ордер оказался фальшивым, хоть и подписанным официальными лицами. Он был сделан на обычной бумаге без специальной магической защиты, а значит, не имел никакой юридической силы и был, по сути, просто бумажкой.
— Теперь надо разобраться, отчего вообще умер пациент ночью, — сказала Укела, когда все посторонние покинули палату.
— Есть сомнения? — спросил я у неё.
— В свидетельстве смерти указано, что не выдержали оба сердца. И это у мужика, способного гнуть стальные прутья руками. Есть только одна проблема: тело уже успели кремировать, причём без разрешения родственников.
— Значит, что-то скрывали. А что, есть способ узнать, от чего умер нитири после кремации?
— Есть, но он сильно дорогой. Благо, раз пятый отдел согласился инициировать расследование по подкупу высокопоставленного должностного лица, то можно требовать проведение любых экспертиз, в том числе и темпоральной реставрации.
— У вас есть маги времени? — Я знал, что они были очень редкими.
— Есть, но их услугами воспользоваться не получится, — ответила Укела. — Там очередь на десять лет вперёд расписана. Но есть и артефакты, созданные ими. Они не откатывают время назад, они лишь создают иллюзию того, что было ранее.
— И так можно выяснить причину смерти?
— Так можно будет увидеть показание артефактов в момент смерти. А то их поспешно стёрли после кремации, — улыбнулась Укела. — Мне никто не поверит, что я инициировала работу пятого отдела, — радостно заговорила она.
— Не уверен, что стоит так радоваться. Ты подумай о том, что сегодня нажила себе врагов, — сказала Мира ей.
— О чём это ты? — не поняла сначала Укела, но потом до неё дошло. — Ну я и идиотка.
— Может быть, но мы тебе благодарны за это, — ответила Мира.
— Я, наверное, пойду встречу профессора с заседания и всё ему расскажу, — сказала осознавшая Укела всю полноту жопы, в которую она только что загнала себя.
— Удачи и спасибо, — произнёс я.
— Возьми защитный артефакт на всякий случай, — сказала Мира и кинула ей щитовой артефакт.
— Ну и что ты насчёт этого думаешь? — спросил я у Миры, когда палату покинула помощница профессора, а Мира установила защиту от прослушки.
— За нас взялся кто-то всерьёз, но это частное лицо, не республика.
— Ты права. Будь иначе, вызванные внутряки и пятый отдел ничего бы не нашли и меня увели бы в камеру. А дальше думаю приступили бы уже к обработке тебя. Или за помощь в моём освобождении, или вообще внаглую напали бы.
— Значит, этот кто-то имеет влияние на прокурора Шертвуда и главу полицейского участка. Кстати, Шертвуд тебе ничего не говорит? Что-то очень знакомое название?
— Тоже вертится в голове, но не могу вспомнить и уцепиться за воспоминание, связанное с этим городом тоже. Но это точно что-то недавнее, — произнёс я, пытаясь всё-таки вспомнить, но результат моих попыток был отрицательный. — Думаю, в больнице оставаться небезопасно сегодня.