— Здравствуйте, товарищи.
Я мило улыбнулся, всем своим видом выказывая дружелюбие. Если девушка глядела скорее заинтересованно, и ответила тихо «Здрасьте», то во взгляде парня присутствовало напряжение. Похоже, придется брать инициативу в свои руки.
— Товарищи, мне сказали, у вас тут телефон имеется.
— Ну, имеется, и что с того? — наконец откликнулся обладатель осовиахимовского значка.
— Позвонить бы.
— А вы, извините, кто такой будете?
Снова те же вопросы. Чем я их удивляю, собственно говоря? Это они меня удивляют. Ладно бы, я словно какой-нибудь хронопутешесвтенник провалился лет на семьдесят в прошлое… Постойте-ка! А ведь как ни фантастично это звучит, но многое могло бы объяснить. Я, конечно, читал в свое время и «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» Твена, и «Машину времени» Уэллса, но это же просто литература! Красивые, но выдуманные истории о путешествиях во времени! Ладно, сейчас попробуем выяснить.
— Фамилия моя Сорокин, я из Москвы. Прыгал с парашютом, пока летел — все странным образом поменялось. Словно в прошлое угодил.
— Как герой Марка Твена? — округлила глаза девушка.
Гляди-ка, не я один такой начитанный. Но нужно все-таки выяснить мое времянахождение.
— Девушка, будьте так любезны, подскажите, какой сейчас год?
— Тысяча девятьсот тридцать седьмой.
— Тридцать седьмой?
Нет, я, конечно, ожидал чего-то подобного, но все же ее слова произвели на меня эффект подобно удару обухом топора по голове. Прилетело мне как-то в одной из драк еще до армии, так что было с чем сравнивать. Услышав ответ девицы, я разве что на пятую точку не сел. Это что же получается, други дорогие, я и впрямь сорвался в прошлое аж на… дайте-ка посчитаю… на 80 лет! Ну ни хрена себе расклады! Мать моя женщина, да за что же мне это?!!
— Вам плохо?
— Что? А, это ерунда, сейчас пройдет… А число какое? — поинтересовался я слабым голосом.
— 19 августа, четверг.
У нас в 2017-м это число на субботу выпадает, как-никак в аэроклуб я по субботам и заглядывал. Здесь же четверг, а верить словам девушки повода не было.
Все-таки негоже выглядеть барышней, падающей в обмороки при каждом удобном случае. В глубине души, конечно, теплилась надежда, что я стал жертвой чьего-то грандиозного розыгрыша, но теплилась очень слабо.
В этот момент из черного репродуктора-тарелки на столбе что-то захрипело, после чего диктор — точно не Левитан — с середины фразы начал рассказывать, что на юге и юго-востоке Польши вчера началась крестьянская забастовка. Закончил он сообщением, что установившийся в прошлом году в Испании режим Франко продолжает проводить репрессии против несогласных с диктатурой. Тысячи ни в чем неповинных испанцев брошены за решетку, многие, поддерживавшие свергнутых в результате военного переворота республиканцев, расстреляны… А затем в эфире объявили песню повстанцев из только что вышедшего на экраны кинофильма «Остров сокровищ», и зазвучало бодрое «…Пусть победно горит надо всеми наш гордый и свободный стяг! Ружья — за плечи, и ногу — в стремя! Кто не с нами, тот и трус и враг!…»
Все это время мы втроем стояли и, словно завороженные, слушали звуки из репродуктора, и только на песне я, наконец, встряхнулся. Не будучи по жизни подвержен приступам депрессии, решил не заморачиваться моральными терзаниями, а принять все как должное и решать проблемы по мере их поступления.
— Товарищи, раз уж меня угораздило так влипнуть, то мне нужно встретиться с кем-то из… вышестоящих начальников.
— Можно пригласить председателя колхоза, товарища Кондратьева, — предложила девушка. — Ой, а вы из какого года к нам попали?
— Оля, ты что, не видишь, это же немецкий шпион, — довольно громко прошептал ей на ухо молодой человек.
— Ой, — снова ойкнула девушка. — Ты думаешь, Олег?
— А ты что, всерьез веришь его россказням про машину времени?
Нет, я на его месте тоже, понятно, не поверил бы. Но поскольку я точно знал, что каким-то чудом угодил в прошлое, то просто сказал:
— Вот вы, товарищ, чушь несете. И знаете почему? Да потому что любой шпион не стал бы прикидываться хронопутешественником. Он бы постарался замаскироваться под обычного советского гражданина, а не ходил бы по деревне с парашютом и в импортных джинсах.
— У нас село, — поправил меня Олег.
— Хрен редьки не слаще, — довольно бесцеремонно парировал я.
Ишь ты, Оля-Олег, свела судьба двух почти тезок. Только одна ко мне всей душой, а второй шпиона подозревает. Опять же, на его месте мне в голову тоже закрались бы аналогичные мысли. Время такое.