~ Нет, ~ ответил мальчик. ~ Не возвращайся. Тебе нам не помочь. Просто беги. ~
Бас вскарабкался обратно по стене вестибюля, словно паук. Наверху, сидя на корточках на краю гигантской рваной пробоины в куполе, он задержался и обернулся, чтобы ещё раз бросить взгляд вниз на клетку. Невольники по-прежнему протягивали к нему руки, несмотря на разделявшие их двадцать метров. Они продолжали звать его и орать на него.
Бас нахмурился.
— Бежать некуда, — тихо произнёс он, раздумывая, сможет ли мальчик уловить его мысли. — У меня есть только ты. Я должен вернуться.
Затем в здание потекли галдящие зеленокожие, смеясь, ворча и хрюкая, как кабаны.
Бас ускользнул из поля зрения орков и направился к ближайшему из своих убежищ, чтобы подготовиться к возвращению нынешней ночью. Он не знал, как освободит мальчика, но что-то говорило ему, что он найдёт способ. И это было всё, что сейчас имело для него значение.
Как Бас выяснил в первые месяцы своего пребывания в Трёхречье, имелось два способа обхождения со страхом. Ты можешь позволить ему разъедать себя, так что он, словно рак, будет потихоньку сжирать твою свободу и рассудок, или же ты можешь схватиться с ним лицом к лицу и, может статься, даже его победить. Бас не имел большого выбора в том, какой подход избрать. Его дед уже решил это за него.
Крейвин и его шайка подонков действительно дождались, пока Бас не поправился, прежде чем снова начать его истязать. Когда это случилось, избиение было таким же жестоким, как и в первый раз. Они снова и снова пинали его ногами без всякой пощады, пока Бас лежал на земле, сжавшись в комок, и думал, что они могут и не остановиться вовсе. Возможно, они его убьют. Какая-то его часть желала этого. По крайней мере, на этом всё кончится.
Когда его перестали пинать, это было словно благословение самого Бога-Императора. Он открыл глаза и увидел, что шайка прогулочным шагом уходит вдоль по улице. Мальчишки смеялись и игриво тыкали друг друга кулаками в плечи рук. Две местные женщины, проходившие мимо, бросили взгляд вниз на Баса, истекающего кровью на мостовой, но не остановились. В их глазах не было ни следа жалости. Они взглянули на него мимоходом, как могли бы обратить внимание на дохлую крысу на своём пути.
А вот следующий прохожий остановился. Бас его не знал. Это был крупный тучный мужчина, на обоих предплечьях которого виднелись татуировки с черепом и мечом.
— Что, сынок, не задался денёк? — спросил он, помогая Басу подняться на ноги. — Пойдём-ка домой, а? Сарж тебя подлатает.
Бас заковылял рядом с мужчиной, в кои-то веки более или менее успешно сдерживая рыдания.
— В... вы знакомы с Саржем? — заикаясь, спросил он.
Мужчина засмеялся.
— Ты не ошибёшься, если так скажешь, — ответил он. — Он на меня работает.
Бас поднял на него глаза.
— Я Шерридан, — сказал толстяк. — Я хозяин паба на Мегрум-стрит. Знаешь, где твой дед работает по ночам.
Как оказалось, Шерридан любил поболтать. За те двадцать две минуты, что Бас провёл с ним в тот день, он узнал о своём деде больше, чем за все недели, прошедшие с момента его приезда в это проклятое место. И то, что он выяснил, он никогда не смог бы предположить.
По словам Шерридана, старый сыч был героем Империума.
Как Бас себе и обещал, он съел целую жестянку консервированного мяса грокса, зная, что ему понадобятся те силы и энергия, которые она ему придаст. Сидя в убежище, которое было ближе всего к площади Спасения, он ломал голову над тем, как ему вытащить мальчика из клетки. У одного из орков должен быть ключ. У которого из них? Как Басу его заполучить?
Также он размышлял о том, что ему делать, когда дверь клетки окажется открытой. Остальные... Он не может их опекать. Им придётся самим заботиться о себе. Они — взрослые люди. Они не могут рассчитывать, что он взвалит на плечи бремя заботы об их жизнях. Такая вещь выходит далеко за пределы его возможностей. Просить от него такого — это уже чересчур. Им придётся выбираться самим. Он в быстром темпе уведёт мальчика наружу, поднявшись на крыши, прежде чем орки осознают, что происходит. Вдвоём они смогут вернуться в это убежище, не привлекая внимания.
Бас бросил взгляд на немногочисленные жестянки с едой, оставшиеся в металлическом ящике у его ног. На них не было этикеток, но он не думал, что это имеет значение. Как и он сам, татуированный мальчик будет рад любой пище, какую только сможет заполучить. Они хорошенько наедятся вдвоём, празднуя начало своей дружбы. Завтра они смогут заняться розыском новых припасов, действуя как команда.