Но это только половина задачи. На другой стороне реки 1-я танковая армия, 8-я армия и 4-я танковая армия, а также их северные соседи группы армий «Центр» должны были снова как можно скорее развернуться на фронте в 720 километров, пока отчаянно преследующий противник сам не вышел на западный берег. На карте изображается этот самый дерзкий и самый рискованный отход в военной истории. Если он получится, серьезнейший кризис будет преодолен; если нет — немецкие армии на Востоке ждет поражение и возможная потеря миллиона человек.
Хотя собственно военный аспект отступления и не был особенно сложным, существовал целый ряд дополнительных задач, добавлявших проблем группе армий. Требовалось эвакуировать примерно 200 000 раненых вместе с госпиталями и персоналом немецкого, венгерского, румынского, словацкого и украинского отделений Красного Креста; а также огромное количество русского гражданского населения. Опыт недавних отступлений показал, что на всех отвоеванных территориях Красная Армия немедленно мобилизует всех здоровых мужчин от шестнадцати до шестидесяти лет и зачисляет их в боевые части. «История Великой Отечественной войны» сообщает, что одна-единственная 13-я армия в начале сентября в отвоеванных районах своего участка фронта зачислила в свои ряды 30 000 человек и таким образом пополнила соединения. Этим людям давали оружие по прибытии в подразделения, часто во время сражения — оружие убитых и раненых.
А на Южном фронте было двадцать пять советских армий, и все они именно так производили призыв. Генерал Неринг, тогда командовавший 24-м танковым корпусом, в комментариях по поводу этой практики заметил: «Эти люди не были 100-процентными солдатами, но они бежали вместе с другими, они бросались в бреши на линии фронта и затопляли нас». В этом и состоял смысл подобного массового набора. Чтобы не допустить такого опасного увеличения рядов Красной Армии, мужчины призывного возраста, рабочие основных промышленных предприятий и крестьянских хозяйств были эвакуированы с немецкими силами. В секторе группы армий «Юг» их насчитывалось примерно 200 000. Поскольку их семьям тоже было разрешено отправляться с ними, реальное количество людей, следовавших за отступающими немцами, было примерно вдвое больше.
В результате за немецкими полками, украинскими полицейскими и вспомогательными частями, эскадронами добровольцев из кавказских народов, туркменскими легионами и колоннами рабочих тащились огромные разношерстные толпы гражданских. Им разрешалось брать с собой имущество и домашних животных. По дорогам и проселкам к Днепру двигались бесконечные процессии. Все население сдвинулось с места. Лейтенант из Гамбурга писал своей матери: «Этот переход волнующий и нереальный, необычный и зловещий в одно и то же время. Поднялось и население, и армия; и все направляются к великой реке, которая, мы надеемся, снова даст нам надежную оборонительную линию».
Но Красную Армию нужно было лишить не только живой силы. Специальным приказом рейхс-маршала Геринга, отданным от имени Гитлера 7 сентября, командующим армиями предписывалось вывозить все запасы продовольствия и сырья, все поголовье скота колхозов и совхозов, станки и сельскохозяйственные машины. Зерно и масличные культуры, лошади, крупный рогатый скот, овцы и свиньи, молотилки и трактора, токарные станки и инструменты, а также все транспортные средства — все нужно было взять с собой за Днепр. И наконец, подвижной состав, при помощи которого осуществлялся этот великий исход. Ничего нельзя было оставить, только землю.
Но и это не все. С целью задержать русских на последней стадии их продвижения восточнее Днепра как можно дольше, так чтобы они не смогли немедленно подойти к реке, зону от девятнадцати до сорока километров приказывалось превратить в пустыню. То, что невозможно было вывезти, требовалось разрушить — взорвать, сжечь, разорить: каждый дом, каждый мост, каждую дорогу, каждую тропу, каждое дерево и каждый сарай. Враг должен был оказаться в пустыне, где он не найдет места, чтобы преклонить голову для отдыха, не найдет еды и питья. Выжженная земля. Впервые этот метод должен был быть включен в немецкий стратегический план в полном масштабе; впервые должен был быть применен ужасающий бич огня и разорения. Метод, который Сталин неоднократно использовал в 1941 и 1942 годах, хотя и с переменным успехом.