Однако настойчивость Гитлера объяснялась не только экономическими соображениями, не менее важными являлись стратегические. Пока на восточном берегу существует плацдарм у Запорожья, русские не могут рискнуть пойти в наступление между излучиной Днепра и Азовским морем к низовьям реки и Крыму. Запорожский плацдарм идеально прикрывал фланг 6-й армии и одновременно угрожал советским войскам, наступавшим на Днепропетровск с севера.
Вот тут Манштейну было нечего возразить. Советская история войны тоже подтверждает, что этот немецкий плацдарм представлял собой серьезное препятствие для советских операций на днепропетровском направлении. Запорожье, эта крепость на фланге, предотвращала удар по Крыму. Гитлер поэтому был прав, требуя защищать плацдарм не на жизнь, а насмерть.
Неблагодарная задача «стоять насмерть» была возложена на опытный 40-й танковый корпус генерала Хайнрици. Из его трех танковых дивизий и пехотных дивизий 47-го армейского корпуса генерала Крейзинга была образована армейской величины ударная группа Хайнрици. Ей надлежало стоять на часах у запорожской плотины. Понятно, что этих сил было недостаточно для обороны и западного берега, и участка восточного берега сорок на девятнадцать километров. Этот бастион, по сути, защищали шесть дивизий и один полк тяжелых штурмовых орудий. А советское Верховное Главнокомандование выставило против них целый фронт: три армии, воздушную армию и два танковых корпуса—включая такое знаменитое объединение, как 8-я гвардейская армия генерала Чуйкова, защитника Сталинграда. Три армии и воздушный флот против шести с половиной дивизий. Превосходство — десять к одному.
Тем не менее первые крупномасштабные советские атаки были успешно отражены. Успех в основном принесли боевой дух рейн-вестфальской 16-й мотопехотной дивизии графа Шверина и оборонительная мощь 656-го полка тяжелых самоходных орудий под командованием подполковника фон Юнгенфельдта. Супертяжелые штурмовые орудия «Фердинанд», известные так же, как «Тигры Порше», своими 88-мм пушками подбивали один Т-34 за другим; 150-мм гаубицы на сорока семи боевых машинах 216-го штурмового танкового батальона поистине являлись передвижными крепостями с потрясающей огневой мощью.
К несчастью, полк фон Юнгенфельдта располагал только одним штурмовым танковым батальоном и всего двумя дивизионами «Фердинандов». В два-три раза больше — вместе с несколькими пополненными пехотными и танковыми дивизиями — и они наверняка изменили бы ход сражения у Запорожья. Но с одним полком тяжелого противотанкового оружия эту битву выиграть было невозможно.
Положение генерала Хайнрици вызывало тревогу. Силы его дивизий убывали, подкрепление не подходило. Хуже всего обстояли дела со снабжением — боеприпасов так не хватало, что с начала октября нельзя было обстреливать колонны противника, даже развернувшиеся в пределах досягаемости.
Утром 10 октября Малиновский начал новую атаку. Он бросил в бой всю группу армий, все три свои армии. Он снова выбрал для атаки воскресенье, рассчитывая, что воскресная атмосфера сделает немцев менее бдительными. Наступление началось с массированного артиллерийского огня из всех орудий. Впервые русские задействовали отдельные артиллерийские дивизии. Это обеспечило быстрое сосредоточение огня на ключевых точках — дело первейшей важности в подобных сражениях на прорыв. Только впоследствии, после эксперимента с 18-й артиллерийской дивизией, и немецкое командование пошло по этому пути, создав артиллерийские бригады и народные артиллерийские корпуса.
Интенсивность обстрела немецких линий у Запорожья была беспрецедентной, Малиновский буквально завалил снарядами внешний оборонительный обвод немцев. Затем он запустил свой паровой каток.
В южном секторе наступления, у Ново-Александровки, против прорвавшихся русских выступили штурмовые танки майора Хорстмана. Впереди, стоя в башне, шел лейтенант Вайсбах. Лейтенант Хофер добрался до противотанкового рва. Южнее главной дороги унтер-офицер Ледер и обер-ефрейтор Хаберман остановили атаку русских на Ново-Александровку и отбросили их обратно на исходные позиции. Вечером на подступах к плацдарму дымились сорок восемь разбитых танков противника.
То же самое произошло и на следующий день. Русская атака. Немецкая контратака. Пехота Хайнрици тоже храбро держалась перед лицом неослабевающей наступательной активности противника во второй и третий дни сражения. Русские постоянно подтягивали из тыла свежие силы. Они шли в атаку. Их убивали. Они отступали. И снова шли в атаку.