Усиленный 1-й танковый полк ворвался в растянувшуюся деревеньку через минные поля и противотанковые укрепления.
Лейтенант Силиокс из 1-го танкового полка крепче прижался ухом к наушнику, услышав свое имя по радио. Говорил командир полка, подполковник Франк:
— Силиокс, быстро к мосту.
С танками 2-й роты Силиокс помчался к восточному мосту на виду у Т-34, противотанковых орудий и полевой артиллерии.
— Переезжай!
Грохот. Водитель вывернул «Пантеру» в сторону. В эту минуту перед ними обрушились опоры моста. Силиокс выругался и повел танки 1 -го батальона вниз к реке. Гренадеры зачистили южную окраину деревни. Это произошло 12 февраля.
13 февраля унтер-офицер Ганс Штриппель на своей «Пантере» вброд форсировал тридцатиметровый Гнилой Тикич в предварительно разведанном мелком месте. Его группа последовала за своим опытным танковым командиром. В кильватере танков в ледяной, доходящей до плеч воде пошел лейтенант Лебен с гранатометчиками 113-го полка. На другой стороне их ждала дюжина Т-34 советского 5-го гвардейского танкового корпуса. Однако «Пантеры» Штриппеля взяли верх. Две роты «Пантер» 1-го батальона под командованием капитана Крамера развили успех. Поздно ночью немцы создали плацдарм почти в километр глубиной.
Четырнадцатое пришлось на понедельник. Новая неделя не обещала ничего хорошего. Температура понизилась, но недостаточно, чтобы образовавшийся на реке лед выдержал машины, поэтому ничего не доставили.
Неожиданно ситуация радикально изменилась. В17 часов 45 минут в сгущающихся сумерках унтер-офицер Штриппель со своей ротой внезапным ударом захватил сорокатонный мост на северо-восточной окраине Лысянки. Обладая сверхъестественным даром бороться с танками, он подбил два хорошо замаскированных Т-34, охраняющих подход, — его пятьдесят девятый и шестидесятый трофеи.
Известие об этом распространилось с невероятной быстротой, причем никто не знал как. На рассвете прибыл командир корпуса генерал Брайт. На командном пункте 1-й танковой дивизии он встретился с генералом Коллем. Если им вообще суждено добиться успеха — сейчас самое время действовать. Главный удар перенесли на правый фланг корпуса. Приказ: следующая цель — высота 239.
Эта господствующая высота находилась на подходе к мешку в трех километрах северо-восточнее Лысянки. Если ее захватить, операция по деблокаде, считай, состоялась. Оттуда до линии внутреннего окружения только десять километров. Десять километров, или 10 000 метров, — тридцать минут для бегуна по гаревой дорожке стадиона. Для более чем 10 000 человек под смутным зимним небом Черкасс это была вечность.
Высота 239. Просто географическая точка. Однако ее склоны и окружающие ее овраги щедро политы человеческой кровью, она прочно вписана в историю войны в России.
Танковая группа Франка, усиленная «Тиграми» и «Пантерами» полка тяжелых танков Бёка, пошла на штурм высоты 239, 16-я танковая дивизия в это время отражала контратаки противника. Однако командир советского 5-го гвардейского танкового корпуса тоже понимал значение этой высоты. Снова и снова он наступал и с севера, и вниз по главной дороге из Медвина, и из лесов на юге и востоке. Так, 16 февраля он пустил двадцать Т-34 с востока и тридцать Т-34 с юго-востока. Артиллеристы полковника Кота прижали русскую пехоту к земле. «Пантеры» рассеяли группы советских танков. Унтер-офицер Штриппель завершил успех, подбив своими семью «Пантерами» двадцать семь Т-34. Фантастическое достижение, однако оно не привело к успеху.