В маленькой лощине непосредственно за линией фронта генерал Кривошеин принимал донесения прибывающих связных: «3-я рота батальона Кунина потеряла всех офицеров. Командование принял сержант Ногаев»; или: «Прямое попадание в штаб 30-й бригады. Большинство офицеров погибли. Командир бригады серьезно ранен».
Такие донесения были не единичны. На других участках, например в секторе 45-го механизированного батальона, ситуация была еще хуже. То и дело приходили сообщения: убиты, ранены, взяты в плен, сдали позиции.
Генерал Кривошеин попытался остановить наступление немцев стремительной мощной танковой контратакой из укрепленного района Сырцево. Это было в четверг, 8 июля, в знойный летний день. Сорок Т-34 вылетели из маленького городка. Однако они попали в поле зрения танковой группы графа Страхвитца и роты «Тигров». Завязалась жестокая дуэль. «Тигры» подбили десять Т-34.
Отступление основной части советской бригады подействовало на немцев как призывный сигнал трубы. Полки «Великой Германии» двинулись на соединение с частями 3-й танковой дивизии и к полудню взяли хорошо укрепленный городок Сырцево. Русские отступили за реку.
В это время танковый разведывательный батальон «Великой Германии» под командованием майора Ватьена прорвался дальше на север. С северо-востока на него двигались крупные группы машин советского 6-го танкового корпуса, в десять, двадцать и даже сорок стальных монстров. Поскольку разведывательный батальон не мог достаточно быстро форсировать реку по ненадежному мосту, командир вместо этого построил его полукругом, чтобы прикрыть свой правый фланг перед Верхопеньем. Там Ватьен ожидал ударов танков противника. К счастью, с ним был дивизион штурмовых орудий.
Майор Франц, очень опытный командир, выступил с дивизионом штурмовых орудий навстречу быстро наступающим советским танкам. Последовал бой, в котором его тактическое мастерство обеспечило превосходство над количеством и огневой мощью. Франц вывел свои штурмовые орудия на выгодные позиции и заманил русских в коварно расставленные ловушки.
Радистом и заряжающим в самоходке командира дивизиона был обер-ефрейтор Эберхард, совсем мальчик. Сегодня он профессор, хотя это его первый бой. Двадцать четыре часа назад он записал в своем дневнике: «Нас расположили в густом лесу. Читаю Холлина». Сейчас уже не говорили на языке поэзии. «Задраить люки!» В самоходке царил полумрак. Обер-ефрейтор поднес радиокод к самым глазам.
— Гвоздь вызывает Гвоздь-один.
— Гвоздь-один слушает.
И тогда обер-ефрейтор Эберхард продиктовал: «четыре — восемнадцать — семь — двадцать один — четыре — восемнадцать — три — девять — один...». Его левая нога находилась между двумя бронебойными снарядами, а правая — на взрывателях ударного действия. Как обычно, командир орудия загрузил семь или восемь дополнительных снарядов.
Переход на другую позицию на противоположном склоне дал им возможность на минуту высунуть головы в люк и глотнуть свежего воздуха. Глазам предстал пологий заросший травой склон, поле подсолнухов и небольшой отрезок дороги. Но тут же перед ними поднялось облако пыли. Командир крикнул: «Закрыть крышку люка! Передать по дивизиону. Приближаются передовые Т-34. Главный удар —прямо на нас, западнее шоссе».
Эберхард радировал. И майор Франц расставил свои капканы. «Гвоздь-один, приготовиться. Гвоздь-три, ответьте Гвоздю».
Быстрые приказы плели сеть, в которую должна была попасть атака русских. Для молодого обер-ефрейтора, конечно, все это выглядело скорее как оперный спектакль с опущенным занавесом. Ему нужно было переводить краткие быстрые слова и приказы майора в числа от одного до двадцати шести. И он почти вслух смеялся от той легкости, с которой ему удавалось справляться с задачей. Как вызубренные неправильные глаголы накануне экзамена, числа проносились в его голове.
Он вызывал Гвоздь-2 и Гвоздь-3. Он использовал цифры, чтобы управлять ими. Он использовал цифры, чтобы предупреждать их. Из цепочек чисел в его наушниках и коротких замечаний, которыми обменивались командир орудия, унтер-офицер наводчик и водитель, он пытался составить себе картину сражения.
Кроме Т-34 у русских было несколько американских Т-III. Вторая рота уже доложила, что подбито шесть танков. Больше всего, четыре, было на счету звена Сенкбил. Перед орудием командира никто не появлялся. Война шла где-то в километре от них. Вдруг она снова приблизилась. В виде титанов Т-34.