В это время возле командирского танка генерал фон Хюнерсдорф проводил совещание с командирами своих частей. Несколько бомб упало в непосредственной близости и ранило 14 офицеров и много солдат. Сам Хюнерсдорф тоже был ранен, но остался при дивизии. Майор Биберштайн, командир 114-го мотопехотного полка, и капитан Эккель от ран умерли.
Это была высокая цена за открытие пути на Прохоровку. Однако, если дальнейшее наступление будет развиваться быстро, эта цена вполне может стать и ценой победы.
Но Бёк не смог развить свой успех. Пока он совершал рейд на Ржавец, основная часть 6-й танковой дивизии атаковала важную высоту у Александровки, в десяти километрах к востоку. Однако русские отчаянно защищали этот ключевой пункт своих позиций, находящийся у Донца во фланге немецкого наступления. Массированный огонь противника сковал за Александровкой батальоны усиленного 4-го мотопехотного полка.
Хюнерсдорф не медлил ни минуты. С танками майора Бёка он вернулся на южный берег Донца. Полудюжиной «Пантер» он прорвался в упорно обороняемую деревню, овладел командными высотами и, таким образом, открыл пехоте путь в деревню.
Полоса обороны противника между Донцом и Королей была окончательно прорвана 13 июля. 6-я танковая дивизия могла продолжать наступление на север. Танки 7 и 19-й танковых дивизий поползли через Ржавец к полю битвы у Прохоровки.
Но Хюнерсдорфа с ними больше не было. Когда 14 июля он возвращался из подразделения Бёка на свой передовой командный пункт, его сразила пуля замаскированного вражеского снайпера. Пуля попала в голову, и обломки стальной каски повредили мозг. Генерала в бессознательном состоянии на самолете «Физелер Шторх» доставили в Харьков, где полковник доктор Тёньес, специально прилетевший нейрохирург, его прооперировал. Тем не менее три дня спустя Вальтер фон Хюнерсдорф, которому было 45 лет, умер в армейском госпитале. День и ночь, до самого конца за ним ухаживала няня — фрау фон Хюнерсдорф, руководившая фронтовым госпиталем немецкого Красного Креста.
Отважный молодой танковый генерал, который всего шесть месяцев назад, в попытке отвоевать Сталинград, оказался с передовым отрядом армии Гота в пятидесяти километрах от передовых позиций 6-й армии, был мертв. Он умер в тот момент, когда великая битва достигла своего апогея и до победы, казалось, было подать рукой.
4. Сражение отменяется
Высадка союзников в Сицилии — Советский прорыв у Орла — «Мне нужны дивизии, господин генерал-фельдмаршал» — Операция «Цитадель» сокращается наполовину — Победа упущена — Поворотный момент войны,
С быстротой молнии вся ситуация изменилась. Очень далеко от Прохоровки принимались решения, сводившие на нет все успехи на курском выступе. Два самых важных человека в немецких армиях на Востоке, генерал-фельдмаршалы фон Манштейн и фон Клюге, 13 июля получили из Ставки фюрера приказы явиться в «Вольфшанце» в Восточной Пруссии.
Маршалы сели на свои самолеты и полетели над бесконечными полями Украины и Белоруссии в направлении Растенбурга в Восточной Пруссии. Маленькая рощица опять стала местом судьбоносного решения.
Гитлер встретил своих маршалов раздраженно. «Придворные» из спартанской Ставки Гитлера бегали вокруг с вытянутыми лицами. Босс находился в дурном расположении духа.
Всего двенадцать дней прошло с того момента, как Гитлер объявил свой приказ по операции «Цитадель» — и какая перемена! От оптимизма не осталось и следа. Не слышно высоких слов. Надежды на блистательную победу немецкого оружия рассеялись.
Предметом разговора, который Гитлер начал без всяких вступлений, была Италия.
Гитлер проинформировал Манштейна и Клюге о том, что в общих чертах они уже и так знали. 10 июля 1943 года британские, американские и канадские войска десантировались в Сицилию из Северной Африки. Сопротивление итальянцев на острове было быстро подавлено. Армия в 300 000 солдат, за исключением нескольких частей, просто разбежалась. Союзники продвигались по дорогам вдоль берега. Сопротивление оказывали лишь немецкие парашютные части, мотопехота и противотанковые ударные группы.
Гитлер не выбирал выражений, характеризуя своих итальянских союзников. Он не только был в ярости, но и фактически паниковал по поводу будущего развития ситуации в Южной Европе.