Они настойчиво наступали. Прикрывая свои фланги справа и слева, главные силы обеих армий неумолимо продвигалась в направлении Ростова. Их передвижения, обозначенные на карте обстановки, выглядели, как огромная девятиголовая гидра — гидра, чьи щупальца угрожали и Готу, и Холлидту. Голова этой наступающей гидры уже вышла на Дон северо-восточнее Ростова. Это был советский 3-й гвардейский танковый корпус под командованием генерала Ротмистрова, прославленное формирование, завоевавшее звание гвардейского в битве за Сталинград.
При взгляде на карту обстановки в жилах офицеров штаба немецкой группы армий «Дон» в Новочеркасске стыла кровь: внимание всего мира все еще было обращено на Сталинград, но главное происходило здесь, в Ростове, на мостах Батайска. Здесь угрожала опасность в три раза значительнее, чем в Сталинграде. Можно ли выиграть гонку со временем и с русскими? Сумеет ли группа армий «А» генерал-фельдмаршала фон Клейста вовремя проскользнуть в Ростов через узкую дверь?
В ледяной четверг 7 января 1943 года дежурный офицер капитан Аннус влетел в комнату Манштейна: «Господин генерал-фельдмаршал, в двадцати километрах отсюда советские танки форсировали Дон и движутся прямо на нас. Они явно стремятся покончить с нами. Наши прикрывающие казацкие части захвачены. У нас ничего не осталось».
Спокойно глядя на дежурного офицера, Манштейн произнес: «Неужели?»
Это был один из тех моментов, когда генерал-фельдмаршал продемонстрировал, что он не только гений стратегии, но и человек поразительного хладнокровия. Ему были незнакомы волнение и смятение.
«У нас все есть, Аннус, — сказал он капитану с улыбкой. — Соберите, что найдете. Рядом с нами мастерская по ремонту танков — наверняка там должно быть несколько более или менее боеспособных танков. Возьмите, что можно использовать, пойдите и разбейте русских. Мобилизуйте на оборону личный состав штаба. Мы устоим. Вы справитесь с этим небольшим вторжением!» Ошеломленный выдержкой генерал-фельдмаршала, Аннус стремительно выбежал. Мастерская по ремонту танков! Почему он сам о ней не вспомнил?
Через полчаса капитан вывел маленькую разнородную группу бронемашин из Новочеркасска в направлении Дона, перехватил советские головные разведывательные дозоры и отбросил танковый авангард противника обратно за реку. Воздух дрожал от возбуждения и мороза.
Этот эпизод типичен для той драматичной ситуации. Один советский танковый полк под командованием целенаправленного человека мог решить в этом месте исход всей войны. Поскольку захват Ростова означал бы безусловное окружение трех или четырех немецких армий, имеющих в своем составе примерно миллион человек.
Почему Еременко, советский командующий Южным фронтом, не поручил этой задачи такому человеку? Может, он переоценивал немецкие обороняющиеся силы? Или судьба 24-го танкового корпуса Баданова производила сдерживающий эффект?
Генерал Малиновский хмуро выслушивал донесения о неудачном советском танковом ударе на Новочеркасск. «И лучшие войска не могут сделать невозможного», — извиняющимся тоном сказал его начальник штаба.
Генерал кивнул. Ему не нужно было ничего объяснять. Как опытный командующий 2-й гвардейской армией, Малиновский знал, что даже такие первоклассные формирования, как его III гвардейский танковый корпус, сейчас были истощены. Затрудненность снабжения вела к потере боевой мощи.
Малиновский знал об этом, как и Еременко, командующий Южным фронтом. Даже Никита Сергеевич Хрущев, влиятельный член Военного совета фронта, осознавал существующие проблемы. Но Ставка отказывалась видеть их.
Хрущеву и Еременко приходилось оправдывать приказы Ставки. Сейчас эти приказы переносились на карту обстановки Малиновского: «2-й гвардейской армии выйти на Донец к вечеру 7 января. 3-му гвардейскому танковому корпусу форсировать Дон и овладеть переправами. 98-й стрелковой дивизии расширить участок прорыва. 2-му гвардейскому механизированному корпусу создать... 5-му гвардейскому механизированному корпусу...»
«Овладеть, создать, будет!» Малиновский взорвался: «А что же немцы, которые все еще там? Не румыны или итальянцы, а немцы! Об этом штаб, кажется, забыл!»
Но какой смысл спорить? «Батайск должен пасть — Ростов должен быть взят!» Такие приказы ежедневно поступали от Хрущева и Еременко. Письменные приказы. Приказы по телефону. Устные распоряжения. Срочные директивы.