Колонны разбежались. Эскадроны казаков помчались в разные стороны, всадники скакали по льду, как будто дьявол поджаривал им пятки.
Бомбы подняли ужасные фонтаны льда. Осколки звякали по замерзшему морю. Оставалось либо молиться, либо стрелять. Многие молились. Но многие бросились на спину и начали яростно стрелять по советским самолетам из винтовок и пулеметов. К счастью, скоро небо снова затянулось тучами, даже пошел снег. Под белой пеленой колонны снова двинулись вперед, медленно извиваясь, как какая-то огромная змея.
Генерал Зигфрид Хайнрици, командир 40-го танкового корпуса, и полковник Карл Вагенер, его начальник штаба, не уходили с командного пункта до самого утра. Теперь сильная пурга свела видимость практически до нуля. Когда маленькая колонна остановилась на развилке, их быстро обогнала крестьянская подвода и без раздумий свернула налево.
Полковник Вагенер приказал закутанному вознице остановиться. Решив, что это местный доброволец, Вагенер как мог по-русски спросил его о дороге на Таганрог. Испуганный человек уставился на говорящего по-русски полковника. Вагенер понял: его приняли за русского, и повторил свой вопрос по-немецки. Солдат с облегчением рассмеялся. С сильным саксонским акцентом он ответил: «Очень извиняюсь, господин полковник, но я и сам нездешний». И с лукавой улыбкой добавил: «Но мое чутье говорит мне: Артур, поворачивай налево!»
Чутье саксонца Артура не обманывало его. По крайней мере, в том, что касалось Азовского моря.
Примерно в пяти километрах восточнее Таганрога ледовая дорога закапчивалась новым построенным инженерами пологим въездом на прибрежную дорогу из Ростова в Таганрог. Колонны 40-го танкового корпуса снова оказались на твердой земле. Но теперь с ними опять были все проблемы, связанные с дорогами России, — грузовики в пробках, завязшие в грязи орудия, непроезжие болотистые участки. Только теперь пехотинцы поняли, как быстро и легко они двигались по морю.
Тяжелые части 1 и 4-й танковых армий с трудом продвигались на запад по перегруженной дороге. С ними шли полевые части люфтваффе и различные тыловые службы. С ними были и беженцы кавказских народов. Машина за машиной — грузовики, штабные автомобили, бронированные разведмашины, самоходные орудия, легкие танки. Бесконечная вереница.
Утомленные регулировщики отчаянно старались ликвидировать пробки у мостов и на перекрестках.
Передовые части 40-го танкового корпуса достигли Таганрога вечером 31 января. Обогреваясь у спешно разведенного огня, майор Канютш, офицер разведки корпуса, задумчиво спросил своего переводчика-прибалта: «Как вы полагаете, что нам больше всего запомнится из нашего перехода через Азовское море?»
Он, не колеблясь, ответил: «Ужас, господин майор, ужас!»
И в самом деле, ужас сопровождал их на всем пути по льду. Но они вышли из ловушки. А поступившие новости напомнили им об участи, которой, благодаря мастерству Манштейна, они избегли. 31 января 1943 года немецкая 6-я армия погибала под Сталинградом.
Лейтенант Ренатус Вебер в час избавления тоже думал о Сталинграде. В послании, отправленном матери из Таганрога, он написал: «Мы, без сомнения, обязаны своим спасением упорству 6-й армии у Сталинграда, они перекрыли железную дорогу и сковали огромные силы русских».
Слова молодого лейтенанта сохраняют справедливость и по сей день. Более того, с тех пор они были подтверждены историческими фактами. Спасение 1-й танковой армии, а по существу, всей группы армий «А» и части армий группы «Дон» обусловили не только руководство Манштейна и мужество солдат, но и в значительной степени также 6-я армия, которая продержалась в Сталинграде весь январь.
В своей смертельной битве 6-я армия сковала полдюжины советских армий, удержала их на Волге и таким образом не позволила им вмешаться в решающее сражение у Ростова. К тому же — и это, возможно, сыграло еще более значительную роль — сражение на Волге означало блокирование трех основных железнодорожных линий из Сталинграда на запад, что крайне затруднило снабжение советских армий, действующих против Ростова.
Безусловно, именно проблемы снабжения явились основной причиной того, что гигантские клещи Сталина не смогли сомкнуться вокруг немецких армий на Кавказе и Дону и окружить соответственно весь южный фланг немецких войск.
Советские источники подтверждают это положение. В «Истории Великой Отечественной войны» читаем: «Советский Южный фронт, в частности 2-я гвардейская армия, которая должна была взять Ростов в начале января, испытывала затруднения в снабжении, особенно сложно было с топливом и боеприпасами: сражение у Сталинграда парализовало поставки, в частности железнодорожным транспортом».