Она сжала живот, больше слушать не хотелось.
— Пап, прошу…
— Я многого хочу, Ари. И я сожалею. Но невозможная правда, что эти существа настоящие — кто ты, и что они хотят от тебя… Было сложно смириться с этим, но, — он вдохнул, — я хочу сказать, хоть я и плохо старался… я не жалею, что оберегал тебя, даже если не знал, что делаю это.
Горькое признание было самым честным разговором, и от этого было больнее. Не зная, что сказать, и куда идти, Ари открыла рот. Но тут в лесу вспыхнул огонь. Ари вскочила на ноги, уловив угрозу раньше, чем осознав, какую. Было слишком поздно. Что-то холодное ударило ее по голове, и свет погас, Ари не успела даже ни о чем подумать.
Джей оставил на Ари метку, поцеловав ее, когда их познакомили, и он ощущал, как кричат ее эмоции, и Джей следовал за криком. Она подъехала к Викерс Вудс. Джей рухнул в кресло папы Ари, думая о том, что там. Он знал, что им пора столкнуться, но боялся за Ари. Боялся, что слова Дерека ранят ее. А он уже ощущал, что ей навредили сегодня. Он сам. Джей заерзал с тревогой. Ари даже не находилась в комнате, а боль ее взгляда прибила его к креслу. Он правильно сделал, не рассказав ей о магии. Он выполнял работу. Чего она хотела от него? Она знала, что он работал на Красного короля, она знала, что он был ее стражем, а не другом. Откуда тогда чувство вины? Он выругался, зазвонил телефон. Он вытащил его из заднего кармана и ответил, увидев имя.
— Трей, что такое?
— Ей понравилось? — спросил друг с улыбкой в голосе.
— Кому и что?
— Ари. Ей понравилась серьга?
Джей раздраженно стиснул зубы. Не стоило вообще говорить о ней или том неловком моменте у ее двери, когда она пыталась поцеловать ее, и он почти сдался, чуть не взорвался от желания.
— Потому ты заставил пробить ухо? Ты сказал, что это подарок за работу. Подарок, от которого друг не может отказаться. Но если ты что-то задумал насчет Ари…
— Да что на тебя нашло? — прервал его Трей.
— Я рассказал Ари правду о магии.
— Вовремя.
— Ага, ей не понравилось.
— Ты терзаешься от вины, потому что у тебя чувства к ней.
— Хватит меня анализировать. Я не ощущаю вины. Я раздражен. Я жду ее возвращения. Она убежала за отцом.
— Он все — таки вышел из комнаты?
Джей закатил глаза. Трей помнил все мелкие детали, о которых слышал.
— Да.
— Когда она вернется и простит тебя за ложь, возьми ее в Лос-Анджелес. Я хочу ее встретить.
Ощущая искру непрошенной ревности, Джей выпалил:
— Она недоступна, Трей, — не сдержавшись.
Его друг рассмеялся.
— Не так. Мне есть, с кем встречаться. У него ночной клуб в центре, он очень пылкий. Человек в этот раз. Последний джинн весельем не была. Она убегала в перипатос каждый раз, когда становилось жарко.
— Она испортила твое правило о девушках?
— Да, это не длилось долго. Хотя я не могу быть долго с женщинами.
— Так этот парень из ночного клуба новый?
— Да, мы встречаемся около месяца.
Джей фыркнул, представив, что было бы с Риком, папой Трея, если бы он узнал правду о сыне. Рик застрял в темной эпохе, был гомофобом. Трей часто шутил, что Рик не злится сильно, потому что Трей встречался и с девушками, и с парнями, но Джей знал, что Трей боялся, что отец узнает правду.
— Что? — фыркнул Трей, смеясь. — Мы не моногамны. Я выше этого.
Так было, потому что последние отношения чуть не убили его. Трей был стражем — джинном и художником (этого его отец тоже не знал). Он влюбился в торговца картинами в Лос-Анджелесе, и они встречались больше года, пока парню не надоело ждать, когда Трей расскажет своей семье о нем. Он ушел, оставив Трея раздавленным.
— Ага, — Джей вздохнул. — И зачем ты позвонил? Позлить меня насчет Ари?
— Она звучит мило. Звучит жарко. Забудь о старике и вперед.
— Откуда ты знаешь, жаркая ли она? Я не описывал тебе ее вид.
— Я знаю взгляд парня, когда он считает кого-то сексуальным. Ты почти слюни пускал.
Смущенно покраснев, Джей фыркнул в телефон.
— Ты невыносим.
— Придурок.
— Сам такой.
— Очень по — взрослому, — рассмеялся Трей. — Серьезно, Джей, хватит носиться с Лукой.
— Она просто девушка.
— Возможно. Но все равно не упускай шанс.
— Хорошо, если ты расскажешь отцу, что зависаешь не с тем полом.
— Нет. Я с обоими полами.
— Ты знаешь, о чем я.
Тишина затрещала, и Трей тяжко вздохнул.
— Мы в тупике, да?
Правда жалила Джея. Возможно, он всю жизнь будет пытаться соответствовать требованиям отца. Или он мог потерять все, но не зря.