— Вот номер. — Только положила листок с цифрами на стол, как тут же пальцы застучали по клавиатуре. Знают свое дело. Быстро работают. — Пробейте. Необходимо убедиться в том, что владелец доберется до нас.
— Сомневаюсь в этом.
Неужели была права? Вздумал сбежать?
— Сейчас телефон не отследить: его выключили. Однако можно посмотреть последние операции, которые совершались. Предпоследним был звонок, почти двухминутный.
— Это мой номер. Что последним было?
— Хозяин телефона поступил не очень умно. Он решил заказать электронный билет. Последним пришло сообщение с кодом для подтверждения оплаты.
— Похоже, сильно запаниковал. Понял, что можем отследить, но забыл почистить почту. Можно узнать, что за рейс?
— Да, конечно.
— Тогда узнайте и позвоните в службу аэропорта. Пусть его задержат и доставят сюда.
— Через пару минут будет все готово.
Кивнув, покинула лабораторию. Остается только подождать.
Вернувшись на рабочее место, застала за компьютером Хуана. С кружкой кофе и какой-то булочкой.
— Карлос, мы же только-только поели.
— Я все еще чувствую голод. — С набитым ртом ответил напарник, не поворачивая головы. — Тем более кофе хочется всегда.
— Ты, смотрю, совсем решил мое место отнять? — На глаза попали крошки и след от кружки. — Еще и мусоришь тут!
— Да ладно тебе! Садись, у меня новости.
Чес-слово, захотелось дать ему подзатыльник, как подростку какому. Его спасло только проснувшееся любопытство.
— Что интересного?
— Пришел отчет из небольшого поселка городского типа. Там был похожий случай. По крайней мере, если заключение патологоанатома не врет. Само тело кремировали, поэтому опираемся только на слова.
— Нельзя будет допросить самого патолога?
— Нет, он умер. Когда произошло убийство, он уже был на пенсии, но его попросили поработать, пока замену не найдут. Прошло достаточно времени. Сердце слабое было.
— Откуда знаешь эти подробности?
— Смотри, тут написано: «Тело пострадавшего кремировали согласно его желанию, заверенному официально. В архиве нашли только заключение. С самим патологоанатомом поговорить не удастся: недавно он скончался. Возраст, работа и слабое сердце дали о себе знать. Заключение о вскрытии прикрепляю отдельным файлом».
— И что в нем написано?
— Я прочел. Тут практически слово в слово, если сравнивать с заключением нашего специалиста. То же посинение в области шеи. Различные порезы, синяки нанесены минимум за несколько часов до убийства. Тут еще один доклад прикрепили. Его сделал детектив, который вел это дело. Ситуация почти идентичная нашей: убийство совершено в небольшом сквере, однако глубокой ночью. Наш преступник и днем убить может, это мы знаем.
— Однако, — перебивая, высказала свою мысль, — если это тот же самый человек, то по сути это могло быть одним из первых его убийств. Все-таки он не сразу стал таким аккуратным. Он не рисковал: глубокая ночь, отсутствие свидетелей. — Решив проверить одну гипотезу, попросила: — Ну-ка, открой заключение еще раз.
Пробежав глазами по тексту, едва сдержалась, чтобы радостно не воскликнуть.
— Хуан, я самолично поведу тебя к окулисту. Как ты мог упустить эту деталь? Смотри. — Подняв указательный пальчик к компьютеру на уровне начала необходимого мне предложения, стала читать, двигая палец вслед за прочитанными словами. — «Жертве был нанесен удар в висок, благодаря чему мужчина потерял сознание, однако это не послужило причиной смерти». Вот же!
— Не из-за этого же он умер.
— Пей больше кофе: ты не проснулся. Сам подумай: сейчас преступник не оглушает своих жертв. Он только одну девочку накачал каким-то снотворным. Больше случаев не было?
— К чему ты клонишь?
— К тому, что он не рисковал. Вырубил паренька, чтобы, полагаю, именно отточить сам способ убийства. Вряд ли бы он хотел попасться, если бы у него не вышло.
— Логично. Однако есть одно «но»: со стопроцентной вероятностью мы не можем утверждать, что это один и тот же человек.
— Все доказательства на лицо!
— А если подражатель?
— С таким же Даром? Сомневаюсь.
— Ксирия, ты зациклилась. У нас нет никаких доказательств того, что у него есть способности.
— Это наиболее вероятная версия!
— То, что у нас пока больше нет гипотез, не значит, что нужно за нее цепляться, словно она верная. — Хуан вздохнул, а я почувствовала себя плохим детективом. — Могу понять твое состояние: твоя жизнь перевернулась, в нее вернулись эмоции. Ко всему прочему ты боишься. Причем не за себя, а за кого-то. — Невольно вздрогнула, чем выдала себя. — Не прошу говорить, кого ты защищаешь. Но нужно снова на время забыть про эмоции и быть рассудительнее.