Это же надо - зайти в ванную, не заметив, что там кто-то есть! А когда этот кто-то оказался обнаженным мужчиной, вместо того чтобы выйти, пялиться на него как озабоченная малолетка. Неужели я настолько слаба, что любая красивая задница может легко выбить меня из колеи? Ну, всякая, предположим, не может, а эта – уж точно не всякая. Эта – особенная. Та, которая из колеи не только выбивает, но и не позволяет снова в неё вернуться. Во всяком случае, конкретно для меня конкретно эта задница представляет собой конкретную опасность. И произошедшее за этой дверью – хорошее тому подтверждение. Да и он хорош – принимать душ, не потрудившись закрыться! В попытке оправдать саму себя, я сердито осматривала коридор. Взгляд остановился на лестнице. В ушах зазвенели слова Джессики, в которых она говорила, что мне нужна вторая дверь справа. Сейчас же я стояла слева, и нужная дверь находилась как раз напротив. На ней красовалась такая же шикарная ручка, что основательно подпортила мою репутацию верной жены. Твою мать, надо же так глупо ошибиться! Ужом проскользнув внутрь, я оказалась в ванной комнате, совершенно непохожей на предыдущую – более скромной, более обезличенной, определённо гостевой, – и повернула замок. Ну, Лив, поздравляю! Подобное могло случиться только с тобой. Наверняка все в доме знают, где находится гостевая ванная, и вряд ли кому придёт в голову зайти в хозяйскую, которая, может, именно поэтому и не закрывалась. Я застонала, закрыв лицо руками. Ужасно глупо! Ужасно стыдно! Но ещё ужаснее - моя реакция на голого Дилана Митчелла. Почему, ну почему я не выбежала оттуда сразу? Почему застыла, как жена Лота? Почему позволяла себе смотреть на незнакомого обнаженного мужчину и желать его. Ведь сейчас мои трусики были мокрыми не из-за того, что я до сих пор хочу писать. Я возбудилась, глядя на Дилана. По спине пробежал холодок, когда я представила, что случится, если, не дай Бог, он ко мне прикоснётся. Я растекусь маслом, прольюсь водой и испарюсь. И меня ничего не удержит от того, чтобы забыться и забыть про всё, попав под его магическое воздействие. Упираясь руками в край раковины, я опустила голову и попыталась успокоиться. Сердце билось, норовя выскочить из груди. Сделав несколько глубоких вдохов, я открыла кран и, сложив ладошки ковшиком, начала жадно пить воду. Напившись, тыльной стороной руки я вытерла губы и посмотрела на себя в зеркало. Ну что, будем считать, мне крупно повезло - ещё есть возможность всё исправить. Сейчас я выйду отсюда, разыщу Майка, и под каким-нибудь благовидным предлогом мы уберёмся из этого дома. Можно разыграть внезапное недомогание. Даже особо притворяться не придётся: яркий лихорадочный румянец на щеках делал меня похожей на чахоточную больную. Я побрызгала на лицо водой, радуясь, что глаза не были накрашены. Стук в дверь и раздавшийся следом голос Джессики заставили меня подпрыгнуть. - Лив, с тобой всё в порядке? «Чахоточная, да ещё и нервная». - Да, спасибо, я скоро буду. Небольшой приступ изжоги. «Почти правда, Лив, молодец». - Может, дать таблетку? - заботливо предложила девушка. - Нет, ничего страшного. Второй утренний кофе оказался лишним «Господи, уйди! Просто уйди, пожалуйста». - Ну, хорошо. Если что, зови. Некоторое время я прислушивалась к её удаляющимся шагам. Быстро закончив с делами, я ещё раз посмотрела в зеркало. Поправила волосы, приложила ладони к щекам и глубоко вздохнула: «Плохо чувствую. Майкл. Домой», - повторила я про себя спасительную мантру и, развернувшись, пошла к двери. Открыв её, я сразу упёрлась взглядом в дверь напротив. «Чёрт, чёрт, чёрт, чертовский черт, ну надо же так ошибиться!» Я вышла из ванной и…
- Не так быстро, малышка! Крепкие руки обхватили меня за талию и, приподняв над полом, легко развернули в обратном направлении. Какого черта?! Одетый в свободную льняную рубашку и лёгкие светлые брюки, Дилан Митчелл был неотразим. От его прикосновения по телу побежали мурашки. Сквозь тонкую ткань футболки я чувствовала волнующее тепло его рук. На губах мужчины играла уже знакомая мне кривая усмешка. Может, медитация в туалете помогла: всего мгновение понадобилось, чтобы отвести взгляд от Дилана, и, положив ладони на крепкий мужской живот, попытаться его оттолкнуть. - Ещё раз примите мои извинения. Не тут-то было! - Думаешь, мне нужны твои извинения? - промурлыкал он насмешливо. - Если не извинения, тогда что? К сожалению, как я не пыталась, но панику в голосе мне скрыть не удалось. Я боялась Дилана, боялась себя. Боялась того, чем становлюсь рядом с ним. Мои руки на его животе были единственной преградой, отделяющей нас друг от друга. Внезапно Дилан схватил меня за плечи и с силой притянул к себе. Я ощутила, как напряжены у него мышцы, проступающие через плотную ткань рубашки. Он спустил руки на талию и вдавил меня в себя. Мой живот был на уровне его паха, и я почувствовала его твёрдость. Господи! Дилан наклонился, смотря на мои губы взглядом, полным неприкрытого желания. - Мне нужна ты. Только ты, Лив. Я хочу тебя. Сказав это, он безумно интимным жестом потёрся щекой о мой висок. Поражённая, я забыла, как дышать. - Увидев тебя вчера в этом чертовом ничего не прикрывающем платье - босую, мокрую от пота, с разлетающимися волосами, - я немедленно захотел стянуть его с тебя. Он говорил, и его губы двигались по моему лицу, оставляя за собой след, словно от ожога. Я почти ничего не слышала сквозь шум стучавшей в висках крови. - Я хочу видеть тебя в моей постели, малышка. Влажную от желания, умоляющую взять тебя. И я рад, что ты тоже этого хочешь. Он удовлетворённо улыбнулся, глядя мне прямо в глаза. - Нет, не хочу! – пискнула я бессознательно, потому что… Потому что я действительно хотела! Хотела всё, о чём он только что говорил. Хотела почувствовать его вкус, его желание. Хотела услышать, как он прошепчет моё имя. Хотела узнать, какие звуки вырвутся из его груди, когда он подойдёт к краю... - Хочешь, малышка, ох как хочешь. - И снова эта кривая усмешка. - Только боишься своего желания. Горячая рука легла мне на живот и медленно начала опускаться вниз, приближаясь к поясу юбки. Ловкие пальцы нащупали молнию и начали потихоньку её расстёгивать. - Я всё ещё ощущаю тепло и влажность твоего язычка. Надеюсь, там ты точно такая же. - Нет! - вскрикнула я. - Пожалуйста, не надо. Продолжая тянуть за молнию, Дилан недоверчиво приподнял бровь: - Не надо? Ты уверена? Ты же этого хочешь. Я вижу, что хочешь. – Он наклонился к моей шее, обжигая её горячим дыханием. Рука, оставив молнию, вскинулась к моей груди. Я вздрогнула. – Твоё тело говорит об обратном. Большой палец нащупал сосок. Предатель превратился в твёрдую горошину, выдавая меня с потрохами. Круговыми движениями Дилан поглаживал его, распаляя меня всё больше и больше, так, что я едва стояла на ногах. - Котёнок. - Его голос сорвался, когда он снова прижал меня к себе, руками двигаясь вверх по моей спине, задирая майку. - Нам это только будет мешать. Что-то щёлкнуло у меня в голове. - Нет, - сказала я твёрдо. – Нет. Отпусти меня. Немедленно! Подняв беспомощно болтающиеся до этого момента руки, я упёрлась в грудь Дилана и с силой его оттолкнула. Ладони обдало жаром, но я постаралась не заострять на этом внимания. Он отступил всего на шаг, но его глаза всё ещё владели моими. Казалось, моё сердце выросло до огромных размеров, и его стук отдавался в груди ударами гигантского молота. - Я не маленькая девочка и не вчера родилась. Я не буду играть в игры и скажу прямо: да, я чувствую, что хочу тебя. Но между хочу и могу в моём случае – пропасть размером с Большой Каньон. Во-первых, потому что я замужем. И, во-вторых, потому что я замужем. Именно из-за этих двух причин, а также из-за третьей, четвёртой и следующих ста, идентичных, я не сделаю этого. С каждым словом я чувствовала себя уверенней и не отводила взгляда от глаз Дилана. Их выражение менялось по мере того, что и как я говорила: страстное желание, горевшее вначале, сменилось недоверчивым прищуром. Недоверие перешло в насмешку, насмешка - в удивление. А после, когда в них промелькнуло некое подобие уважения, он нахмурился. Внутри меня заиграл триумфальный марш. - Если для тебя это важно, можешь поставить галочку, или что там у тебя ставится в этом случае. С чистым сердцем записывай меня в трофеи. И – я скажу это больше для твоего самолюбия, – было чертовски трудно не поддаться искушению им стать. Но, как видишь, я справилась. И у тебя тоже должно получиться.