- Майк, я всё хотела спросить тебя... - Ну. - Зачем тебя понесло в Ванкувер? Неужели, ближе подарка не нашлось? На его смуглом лице расползлась широченная улыбка. - Неа, не нашлось. Он снова замолчал. Знакомое раздражение разливалось внутри, и я с удивлением заметила, что соскучилась по этому ощущению. - Знаешь же, что я это ненавижу, - процедила я сквозь зубы. - Что именно? Вопрос был задан настолько наигранно, что немедленно захотелось стянуть с себя кед и швырнуть в Майка. - То, что из тебя надо всё вытаскивать клещами. Говори, что хотел подарить. Плечи Майкла затряслись от беззвучного смеха. - О, тебе бы понравилось! Моя рука потянулась к шнурку. - Ой-ой, не надо. - Он поднял вверх обе руки и громко рассмеялся, обнажая в улыбке идеальные белые зубы. - Я хотел купить машину. - Машину? - Я остановила качели. - Ты хотел купить мне машину? - Ага. - И купил? - Почти. Договорился с хозяином салона и даже аванс внёс. Кстати, тебе его вернули? - Не знаю, - пожала я плечами. - Пол занимался всеми делами, когда я... Ну, после того как... Майк понимающе кивнул.
- И как это ты решился купить мне машину? - Ну, я подумал, что не подобает жене лучшего механика западного побережья ездить на таком уродце. - Ах, так тебя это всё-таки задело! - протянула я, мгновенно вспоминая старый разговор в ночном клубе. - Бедный ты, бедный. Самолюбие, значит, взыграло? - Есть немного, - послушно согласился Майк. - И какую машину ты собирался мне купить? Майк назвал марку. Я удивилась. - Необычный выбор. - Одна из самых безопасных. И надёжная. «Майбах», конечно, надежнее, но его я бы не потянул. - У Дилана «Майбах», - зачем-то сказала я. - Знаю. Он лучше заботится о вас, чем я. - Не говори так, Майки. Я всегда знала, что мы с Максом для тебя важнее всего. - А я и не говорю. Я говорю, что его забота качественней. У него больше возможностей. - Я была счастлива с тобой, Майки. - Знаю, капелька.
Солнце постепенно клонилось к закату. Деревья, окружающие задний двор, отбрасывали на траву длинные тени. Подул прохладный ветерок, позволивший наконец дышать. Одной рукой я подняла волосы, подставляя ему вспотевшую шею. Майкл, прищурившись, смотрел на верхушки деревьев. Я помнила этот взгляд: он что-то напряженно обдумывал. - Он любит Макса, Майки. И меня любит. И Эбби. - Я это вижу. И знаешь, лучше бы он оказался не таким хорошим. Я даже ненавидеть его не могу, хотя иногда очень хочется. - Прости меня, пожалуйста. - Не надо, Ливи. Я бы всё равно ушёл. И что с тобой было бы, если бы не Дилан? - Ты видел, что было со мной, - тихо проговорила я. - Да. И очень от этого страдал. Если бы я мог тогда хоть что-то изменить...
Странно, я всегда думала, что заплачу, когда Майк заговорит о моей измене. Но слёз не было. Я чувствовала, что здесь не плачут. В этом месте даже на серьёзные темы надо говорить с улыбкой. И пусть это улыбка сожаления, но она очищает получше нескончаемого потока слёз. Радость успокаивает.
- А сейчас? Сейчас, Майк, ты хочешь что-нибудь изменить? - Неа, - уверенно сказал он. - Здесь наши дороги расходятся. - Никогда не думала, что смогу тебя отпустить. - А у тебя и не получится, - покачал он головой. - Я - часть тебя, Ливи. Часть твоей души и сердца. Ты сможешь с этим жить. Не у всех это получается, а вот у тебя получится. Я слабее тебя, и он слабее, - Майк кивнул в сторону. - Он в тысячу раз слабее, хотя кажется сильным. Ты нужна ему гораздо больше, чем мне. Потому что однажды он тебя уже терял. - Майки, - я попыталась слезть с качелей, но он меня остановил. - Нет, капелька. Ещё не время. Да и не то это место для тебя, чтобы останавливаться. Улыбнувшись, он обернулся. Я проследила за его взглядом. Передо мной был наш дом. Странно. Я была уверена, что нахожусь на своём заднем дворе. Ну да, вот сосна, мои качели, но дом - наш с Майком. На крыльце стоит велосипед Макса. Он выглядит новее, чем я его помню. Да и москитная сетка, закрывающая летнюю дверь, старая, с загнутым снизу углом - она прорвалась от бейсбольного мяча, посланного пьяным питчером Стивом пьяному же катчеру Майклу в его последнее лето. Я прекрасно помню, что через год после его смерти поменяла её на новую. Внезапно я уловила внутри дома движение, и неожиданно на крыльцо выбежал Макс. Закрыв рукой рот, я во все глаза смотрела на своего четырёхлетнего сына. Он помахал рукой Майклу, и его звонкий голосок разнёсся по двору: - Папа, мама зовёт ужинать. Сегодня мясо как ты любишь и персиковый пирог. - Сейчас иду, сынок, - прокричал Майк и, повернувшись ко мне, улыбнулся: - Видишь, у меня всё хорошо. Я не могла вымолвить ни слова - настолько была поражена. - Это мой рай, Ливи. А у тебя будет свой. Он тебе его подарит, я знаю. Я проглотила стоявший в горле комок. Нельзя осквернять это место слезами. - Я люблю тебя, Майки. - Я знаю. Прощай, капелька. - Прощай, Майки. Он неторопливо направился к дому. Подойдя к крыльцу, Майк протянул руки, и Макс с готовностью запрыгнул на него. Обняв сына, Майк сел на верхнюю ступеньку крыльца. - Смотри, какой красивый закат. - Он кивнул на позолоченные верхушки деревьев. - Что вы делаете? - услышала я женский голос, а через мгновение в полном смятении уставилась на вышедшую из дома саму себя. Я выглядела моложе, волосы - ещё длинные - закручены в свободный узел. На мне знакомые потрёпанные джинсы и заляпанная желтыми, неаппетитными пятнами футболка. - Иди к нам, Ливи! - позвал Майк, и я с готовностью села рядом. - Смотри, какой закат. - Красиво, - улыбнувшись, я склонила голову на его плечо. - Надо бы сфотографировать. Фотоаппарат, как всегда, не заряжен? - Наверное, - пожал плечами Майк. - После ужина посмотрим. Что там, мясо по-мексикански? - Он быстро вскочил на ноги, увлекая нас с Максом за собой. - Да. И если вы не поторопитесь, будете есть холодным. По второму кругу разогревать я не собираюсь. Майк засмеялся. Одной рукой он подхватил Макса, а второй, без каких-либо усилий, закинул меня себе на плечо. Я возмущённо взвизгнула, заколотив руками по его спине. Макс заливисто хохотал, помогая отцу открыть дверь. Не оборачиваясь, Майкл Вуд завёл свою семью в дом.