Долго и счастливо. Глава 50
Soundtrack - Home by Brian Eno & David Byrne
Понадобился месяц, прежде чем я окончательно поправилась. Мне сняли фиксирующие ключицу повязки, сняли гипс с руки. Боль в груди из-за сломанных рёбер практически не беспокоила. Однако, ещё около двух недель я провела в постели. Так хотел Дилан, так советовали врачи, и у меня не хватало смелости им возразить. Я была уже на пятом месяце. Тошнота закончилась, как и головные боли. Наступало то счастливое время, когда от беременности начинаешь получать удовольствие. Мой гиперответственный сын, по словам мужа, воспринял эту новость спокойно. Дилан сам рассказал Максу об этом, ещё когда я была в больнице. Постепенно сын начал приходить в возбуждение, гадая, кто же родится - мальчик или девочка. Наконец, Макс заявил, что будет рад любому исходу, «но было бы здорово, если бы у меня появился брат. Тогда бы я показал этой задаваке Лиззи.!» Эбби же ждала от меня гномика. Она так и говорила: - У мамочки в животике живёт маленький гномик. Дети и муж, родные и друзья ежедневно окружали меня любовью и заботой, являясь своеобразным плацебо от страшных мыслей и воспоминаний. Но совсем отвлечься не удавалось. Моя теория о том, что всё происходящее с нами зависит от того, что и как мы делаем в жизни, дала трещину. Чем мы заслужили произошедшее - Дилан, я, дети, наш не рождённый ребёнок? О чём ещё хотела предупредить судьба, едва нас соединившая? Ведь, однажды мы уже теряли друг друга. Конечно, тогда речь не шла о жизни и смерти, но теперь мы оба знаем, во что можем превратиться даже при намёке на такие потери. Ничем не наполняемая пустота - зияющая в груди рана, окружённая плотным кольцом того, что обещаемо должно придавать жизни смысл - близкими, любимым делом, домом. Она кровоточит всё время, заставляя кутаться в старую давно не стираную толстовку. Так, может, в этом и проблема? Может, мы слишком сильно любим друг друга? Возможно, судьба говорит, что мы не должны так друг от друга зависеть? Эта мысль поразила меня настолько, что я сказала о ней Дилану. - Я не могу любить тебя меньше, малыш, - ответил он. - Слишком долго я ждал тебя, слишком много мечтал, чтобы было по-другому. У меня нет сил бороться с этим чувством, и, если тебе кажется, что оно нас разрушает, - что ж, значит, так и будет. Но я приму это с удовольствием, потому что буду знать, что где бы мы ни оказались после, мы всё равно будем вместе. По-другому никак. - Может, к концу жизни ты станешь праведником, и тебя поместят в рай. А я буду сидеть на сковородке и надеяться, что ты найдёшь способ вытащить меня оттуда. Ведь найдёшь? - Если выйдешь за меня замуж, найду, - засмеялся Дилан. - Кажется, однажды я уже за тебя выходила. У меня даже есть кольцо. - Я помахала перед ним левой рукой. - Я серьёзно, малыш. - Не поняла. - Я хочу дать клятву перед алтарём, что беру тебя в жены и буду заботиться и беречь до конца своих дней. И даже дольше. - Милый, ты и так это делаешь. Мне не нужно от тебя никаких клятв. - А мне нужно, Лив, - заговорил Дилан серьёзно. - Тогда я всё сделал неправильно. Я не спрашивал, а ставил тебя перед фактом. Ты могла ответить отказом. Ты и сейчас можешь отказаться. - Даже не рассчитывай, - я хлопнула его по руке. - Ты сделал мне ребёнка! Между прочим, уже второго. - Я хочу жениться на тебе по всем правилам, - не замечая моего шутливого тона, продолжил Дилан. - Хочу увидеть тебя идущей ко мне по церковному проходу в белом платье. Хочу назвать своей перед богом и людьми. Хочу, чтобы этот малыш родился в настоящем браке. Может, наша ошибка в том, что мы всё сделали не так? Значит, и Дилан думал об этом, искал причины обрушившихся на нас бед. К каким бы выводам он ни пришёл, и даже если его выводы ошибочны, я могу успокоить любимого, дав ему то, что он просит. И не надо спорить с ним, доказывать, что наши отношения крепче любого брака. Внезапно я вспомнила обрывки сна - или это было видение... Там был кто-то, кто любил меня, и он говорил о рае - моём собственном рае, который подарит мне Дилан. Тогда я поверила этим словам и сейчас ещё больше в них убедилась. Я пойду куда угодно за этим мужчиной. Где бы ни был он, - мой рай там. - Да, - ответила я просто. - Что «да»? Ты согласна, что это ошибка? - Я не хочу говорить об ошибках, милый. Что бы мы ни делали, ничего не было ошибкой, если это позволило нам быть вместе. «Да» означает, что я согласна. - Значит, ты выйдешь за меня замуж? Снова? - Да. Я с удовольствием выйду за тебя замуж снова. И буду делать это столько раз, сколько ты будешь мне предлагать. - Тогда завтра вылетаем в Вегас, - довольно улыбнулся Дилан. - Ну уж нет! Никакого венчания в карамельной церкви с пьяным Элвисом. Я хочу настоящую свадьбу. С девичником, тошнотворным запахом цветов по всему дому, с бросанием букетов и обязательным тортом в десять ярусов. - И ты сможешь всё это выдержать? - Что ты! Я всю жизнь мечтала о такой свадьбе. Весь свой скудный актёрский талант я вложила в эти слова, но мой умный муж мне не поверил. И, разумеется, он был прав: ничто не пугало меня больше, чем вся эта предсвадебная котовасия, особенно, если центром мероприятия должна стать я. Но что такое мои желания по сравнению со счастливым блеском в глазах любимого мужчины. - Я люблю тебя, моя Лив, - Дилан наклонился и поцеловал мой живот. - И тебя люблю, маленький. Мама согласилась выйти за меня замуж. Скажи ей, что я очень этому рад. И малыш сказал: в тот вечер я впервые почувствовала его шевеление.