Вторую попытку заговорить я предприняла, когда мы шли по украшенному лесу к дому. - Милый, ты действительно не хочешь ничего сказать? Дилан замедлил шаг и, повернувшись, взял в ладони моё лицо. - Это наш день, малыш. Ничего не должно его омрачать. Я видела, каких трудов стоило ему овладеть собой. Дилан улыбался, но глаза ещё оставались колюче холодными. Какое бы решение он не принял, оно никогда не будет мной оспорено. - Я не хочу, чтобы всё начиналось так... - Он крёстный нашего старшего сына. Я помню об этом. Я учитывал этот факт, когда с ним говорил. И я отдаю себе отчёт, что мне придётся как-то справляться с этим в будущем. И если на правах мужа я могу просто запретить тебе видеться со Стивеном Хейзом, то Максу - нет. - Просто запретить мне? - Да. В некоторых вопросах я не побоюсь прослыть тираном. В его глазах впервые промелькнула весёлая искорка, и путы, стягивающие мне грудь, немного ослабли. - А почему ты не предупредил меня раньше, до того, как я сказала «да»? Проведя большим пальцем по моей нижней губе, Дилан насмешливо приподнял бровь. - Это скрытые условия, малыш. Надо было внимательнее читать договор о приобретении. - Всегда есть возможность сдать покупку обратно. Мне захотелось его поддразнить. Глаза Дилана потеплели. Он погладил меня по выступающему животу и легко коснулся своими губами моих. - Нет. Товар возврату или обмену не подлежит. Это написано мелким шрифтом в конце договора. Опять упущение, малыш. - Он так сексуально поцокал языком, что моё сердце понеслось вскачь. - Придётся тебе до конца жизни меня терпеть. - Да уж, некуда деваться. Но я не обязана лишать себя привилегий правообладателя. На этих словах я закинула руки ему на плечи и притянула к себе. Неужели можно пережить подобное и остаться целой? Желание сжигало меня. Осознание того, что я для него желанна, - возрождало вновь. Мы владели друг другом - сердцем, душой, телом мы были едины. Я таяла в его объятиях, обессиленно цепляясь за еле пробивающиеся сквозь пылающее во мне желание остатки разума. Сердце Дилана громко стучало. Он неохотно оторвался от моих губ. - Если сейчас же не прекратишь, мне придётся похитить тебя с нашей собственной свадьбы. - И всю жизнь нам придётся скрываться, потому что Фиби обязательно захочет нас убить. Нет, любовь моя, мы должны пройти через всё, что она для нас приготовила. - Ты кинешь в толпу букет, а я зубами стащу с тебя подвязку? - Ага, - я улыбнулась ему в губы. - Правда, мне бы хотелось, чтобы ты это проделал без свидетелей. И не только с подвязкой. - Лив... - застонал он
~*~*~*~*~*~*~*~
Говорят, женщины на последнем месяце беременности отличаются повышенной сексуальной активностью. Со мной всё было наоборот. Я помнила усталость, одолевавшую на последних неделях беременности Максом: ни о каком сексе и слышать не хотелось, и я кидалась на Майкла, даже когда он просто брал меня за руку. С Эбби было чуточку легче. Но сейчас! Господи! Или это всё его чёртов фрак? Я хотела Дилана всё то время, что мы шли по арочному проходу к гостям. Хотела, когда под аплодисменты и ободряющие выкрики друзей выходили к залитой светом поляне. - Дамы и господи, приветствуйте мистера и миссис Митчелл! Когда гром аплодисментов достиг критического уровня, Дилан, смеясь, подхватил меня на руки и закружил перед всеми. Потом мы ещё много-много целовались. Это было замечательно - весь этот день, все эти эмоции, все эти люди. Право первого тоста принадлежало Саймону, и он воспользовался им с заметным удовольствием. - Вообще-то, я хотел, чтобы первый тост сказал Макс, но Джейсон напомнил, что парню ещё нет двадцати одного. Все засмеялись. Я подмигнула сыну. Макс, красный как рак, сидел за столиком прямо напротив нашего, вместе с моими родителями. - Я мог бы долго рассказывать, какие клёвые люди - мой брат и его жена. Как долго они шли друг к другу. И я знаю, что, если бы моя Кэти сидела рядом, я бы получил ощутимый пинок, что не подготовился как следует. Саймон отсалютовал Кэтрин. Она выразительным жестом провела рукой по горлу, чем вызвала очередной взрыв смеха. - В общем, я не буду много говорить. Скажу только, что чертовски рад за вас, ребята. И очень надеюсь, что мой младший брат окажется лучшим стрелком. - Саймон указал пальцем на меня, вернее, на ту часть стола, что скрывала мой живот: - Надеюсь, мы скоро познакомимся с первым наследником империи Митчеллов. Под гром аплодисментов и всеобщий смех Дилан поднялся. Братья обнялись, предварительно обменявшись дружескими тычками. - Её целовать не буду, - Саймон снова показал на меня. - Вдруг поймёт, что ошиблась. - Иди ты, - Дилан привычным братским жестом ткнул его в плечо. Я потянула руки к Саймону: - Иди сюда, здоровяк. Я хочу сравнить. Саймон в два прыжка оказался рядом и аккуратно сграбастал меня своими огромными ручищами. Развернув к Дилану, он перегнул меня через руку и ткнулся губами в уголок моих губ. Возмущённый возглас моего мужа вызвал у Саймона улыбку. Я решила подыграть и запустила пальцы в его коротко остриженные волосы, и немедленно до наших ушей донёсся протестующий вопль Кэтрин. Под всеобщий смех и улюлюканье Саймон вернул меня в вертикальное положение и, подняв над полом, словно куклу передал в руки Дилана. - Проверку страшим братом прошла. Годится. - Иди ты! - повторила я слова Дилана, теперь уже отвечая на его поцелуй. Так всё проходило и дальше: безоглядное веселье и беззаботное счастье. На наш первый танец Дилан вывел меня в центр освещённой площадки и закружил под нежную мелодию, исполняемую оркестром. Глядя в глаза своему единственному, я одними губами подпевала Шанайе Твейн: - С этой минуты моё предназначение - делать тебя счастливым. Я буду жить ради любви до последнего вздоха, отныне и навсегда. Я тонула в нём, в глубине и силе чувств, что плескались в его взгляде. В какой-то момент на нас упал луч света, и я увидела блеск на самом дне изумрудных озёр. Не в силах справиться с собой Дилан закрыл глаза и очень нежно поцеловал меня, а затем прижался лбом к моему лбу. - Ты сделал мои мечты явью. С этой минуты и до конца моих дней я буду любить тебя, обещаю. - Я люблю, жизнь моя. - Я люблю тебя, Дилан.