- Вы познакомите меня наконец с внуком, или для этого требуется ордер? Из-за двери раздался голос моего папы, и у, и, не дожидаясь ответа, всё наше многочисленное семейство ввалилось в палату. Налетая друг на друга, они остановились прямо в дверях, восторженно глядя на нас с Диланом. Я широко улыбнулась, крепче прижимая сына к груди. - О, мои глаза, мои глаза! - простонал Саймон, в притворном ужасе пряча лицо за растопыренными пальцами. Я прыснула. Дилан, не обращая внимания на идиотскую выходку брата, поднялся с кровати и гордо заявил всем собравшимся: - Разрешите представить: Роберт Брайан Мейсен Митчелл. - Не многовато ли имён для одного парня? - заявил красный от смущения папа. - В самый раз! - Под всеобщий смех, я кивком головы подозвала его: - Иди, познакомься с внуком. Ты же так рвался.
Роберт побывал на руках у всех, кто был с нами в тот день. Только к часу ночи мы остались одни. Малыш спал в кувезе, приставленном к кровати. Через прозрачные стенки было легко наблюдать за ним. Во сне он издавал смешные звуки, выражение крохотного личика всё время менялось. Дилан полулежал в нашей большой кровати, спинка которой была поднята, облокотившись на несколько высоких подушек. Мне совершенно не хотелось спать - сказывалось перевозбуждение. Я лежала в объятиях мужа, прислонившись спиной к его груди. Его руки гладили мои, двигаясь от плеч до запястий и обратно, а губы то и дело оказывались у меня в волосах, и я чувствовала его лёгкие поцелуи. Говорить не хотелось. Хотелось только смотреть на маленькое чудо, спящее рядом с нами, и слушать его дыхание. Иногда я поднимала лицо к Дилану, и он так же молча склонялся ко мне. Его губы находили мои, его дыхание смешивалось с моим, его ласки успокаивали меня, усыпляли.
Soundtrack You're Still The One by Shania Twain
Первые три месяца после рождения ребёнка - самые трудные. Мы все друг к другу привыкаем: малыш к нам, мы к нему; он к нашему миру, мы к миру, в котором теперь есть он. Конечно, с каждым следующим ребёнком это привыкание проходит легче. Но если для одного из вас - это первый родительский опыт, вы вполне ожидаемо, но очень неохотно втягиваетесь в процесс усовершенствованного до идиотизма ритуала взращивания младенца. Малыши любят ритуалы. Что удивительно, тридцатитрёхлетние мужчины тоже. Дилан оказался сумасшедшим отцом. Ничего другого я и не ожидала. Он перекраивал рабочее расписание так, чтобы больше времени проводить с нами. Его коллеги наверняка считали меня стервой или - что гораздо хуже - ходячей катастрофой, эдакой Мэри Сью в квадрате, не способной и шагу ступить без мужа. Перед заседанием бюджетной комиссии его помощница Мардж звонила мне три дня кряду и в разговоре как бы между прочим упоминала о необходимости присутствия на нём Дилана. В конце концов, мы договорились, что она будет скидывать мне на почту его недельное расписание, красным курсивом выделяя важные даты, часы, имена, а я буду стараться делать так, чтобы к нужному моменту муж был в офисе. Ну, или где там он должен быть.
Как и все младенцы, Роберт больше капризничал по ночам. Его детская была устроена напротив нашей спальни, и всякий раз, когда чувствительная радионяня оживала, Дилан мчался к сыну. Зная, что утром он будет шататься от усталости, я пыталась его урезонить, но наш новенький с иголочки папаша был неугомонен. - Почему он плачет? - Потому что голодный. - Ты уверена? У него ничего не болит? - Нет, милый, у него ничего не болит. Когда у него что-нибудь заболит, ты поймёшь. - Как? - Он заплачет по-другому. А сейчас наш мальчик просто хочет есть. - Ночью не едят. - Кто бы говорил! Вчера ночью от тебя пахло имбирным печеньем. - Да я же просто... - Вот и он просто. Иди спать. Роберт купался в любви. Бабушки, дедушки, тётушки, дядюшки, кузины, брат и сестра - всем хоть раз в день обязательно нужно было если не подержать малыша на руках, то позвонить его маме, чтобы узнать, «как там наш мальчик». Я всерьёз начинала опасаться, что когда-нибудь Роб научится этим пользоваться.