Лес резко оборвался у края Холма Тёмной Луны, где путь на свободу преграждала только невысокая каменная стена. Далеко внизу простирались пастбища в форме полумесяца, по всей площади которых можно было заметить серые булыжники, бурых скакунов и скопления изумрудных пихт. За пастбищем виднелись холмистые лоскутки чёрно-золотых зимних полей, поднимавшихся к окружённым туманом виноградникам. У самых высоких пастбищ виднелись Клинки Эверески, которые, огибая последние витки дороги, ведущей к лесам Высокой Долины, напоминали согнутый хвост. Больше никого в пределах видимости не было, но Галаэрон знал, что у продовольственных баз и других въездов в город расставлены группы магов-стражей.
— Если мы не собираемся ждать заката, то лучшей возможности не представится, — сказал он.
— Мы не можем позволить себе роскоши промедления, — раздался из воздуха за спиной Кейи голос Мелегонта. — Когда имеешь дело с фаэриммами, каждый час на вес золота.
— Мне нужна верёвка, — подставил ладонь Нихмеду.
Невидимая рука передала ему тонкий моток эльфийской верёвки. Галаэрон накинул её себе на плечо и стал карабкаться на высокое тёмное дерево. Он забрался на крепкую ветку далеко за стеной. Там эльф закрепил один конец, а второй стал спускать вниз, пока конец шнура не коснулся пастбища. Ни одна сделанная людьми верёвка не смогла бы растянуться на такое расстояние — несколько сот футов. По крайней мере, одному человеку такой массы было бы не унести, а вот эльфийского шнура хватило ещё и на большой виток, лежавший теперь на земле.
Галаэрон вернулся к друзьям, опустившись возле Кейи.
— Всё готово. Но держитесь подальше от утёса. Если коснётесь — защитная магия Эверески развеет моё заклинание.
— Мы что, все сразу полезем? — спросила Вала.
— Мы должны держаться в радиусе десяти футов от тебя, иначе станем видимыми, — объяснил Мелегонт.
— Эта нитка не выдержит пятерых, — возразил Кул.
— Она выдержит пятерых каменных гигантов. — В голосе Кейи слышалось возмущение. — Это верёвка эльфийской работы.
Объяснение было встречено настороженным молчанием, которое нарушила Вала:
— Да ну тебя, Кул. — Раздался шорох шагов и бормотание, после чего толстая ветка угрожающе прогнулась. — Галаэрон, мы будем ждать тебя внизу.
— Я прямо за вами.
Нихмеду дал людям несколько секунд, чтобы они успели начать спускаться, а потом обнял сестру.
— Я не был дома слишком долго, — сказал он. — И слишком быстро ухожу вновь.
— В следующий раз, — бодро улыбнулась эльфийка, коснувшись его щеки длинными пальцами, — не привози мне яиц фаэриммов.
— В этом, сестрёнка, будь абсолютно уверена, — Галаэрон шагнул на невысокую стену и бросил взгляд на ветку тёмного дерева. — Заберёшь верёвку?
Она кивнула.
— Никто и не заметит, что вы ушли. Сладкой воды и звонкого смеха.
— Вернусь непременно и скоро, чтобы послушать прекрасные песни за сладким вином.
Нихмеду прочёл заклятие, сделавшее его невидимым, сосредоточил взгляд на мотке верёвки далеко внизу и шагнул со стены. Поначалу прыжок напоминал захватывающий дух калейдоскоп ветра и красок, но магия мифала не позволяла рождённым в Эвереске разбиваться при падении с утёсов. При приближении к поверхности его падение резко замедлилось. Эльф мягко приземлился на ноги и стал ждать, пока невидимые люди доберутся до земли.
Когда все спустились, Кейа подняла верёвку. Галаэрон приказал людям взяться за руки и повёл их через пастбище за границу действия мифала. Он перелез через стену к полю зимней пшеницы и остановился в тенистой угловой беседке.
— Мелегонт?
— Я здесь.
— Тайные Врата охраняют маги-стражи, и мы не сможем незаметно пройти через них. Сейчас самое время применить твой Теневой Ход, чтобы перебраться на другую сторону Восточной Вершины.
— Я бы с радостью, но, думаю, ты уже заметил, что моя магия не действует в Эвереске.
— Сейчас подействует.
— Серьёзно? — Маг мгновенье задумался. — Интересно почему?
Галаэрон пожал плечами, хотя и знал, что Мелегонт не видит его жеста.
— У тебя свои секреты. У меня — свои.
— Похоже на то, — зловещим басом усмехнулся маг, а потом добавил: