Я не смог бы его прогнать, даже если бы захотел.
— Я не хочу, чтобы ты куда-то уходил. Я никогда не хотел, чтобы кто-то из нас уходил, ты должен это знать. Я сбежал только потому, что ты был прав — я был напуган. Боже, мне так жаль, что я сделал тебе больно. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Я знаю, что моему поведению нет оправдания, но если ты сможешь найти способ простить меня, я обещаю, что изо всех сил постараюсь загладить свою вину.
Киран смотрел на меня долгое мгновение, и, думаю, я не дышал, дожидаясь его ответа. Но затем его губы дёрнулись.
— Как именно ты планируешь загладить свою вину?
— Для начала, сходи забери свой рюкзак. Ты никуда не поедешь.
На губах Кирана медленно появилась эта улыбка, которая вот-вот могла меня расплавить.
— Да?
— Да. Я ведь сказал, что не хочу, чтобы ты уходил. Но сразу предупрежу: теперь ты в моём мире, лейтенант. Думаешь, ты сможешь с этим справиться?
— Я ведь здесь, нет?
Да, он был здесь. Теперь оставался единственный вопрос, как заставить его остаться.
Глава 12
Киран
Не удивительно, что Баш всё ещё был в душе после того, как я умылся и оделся. Я не жаловался, потому что это давало мне время обдумать всё, что было сказано.
Вот вам и недопонимание. Или отсутствие понимания, в случае с Башем. Того факта, что Саммер оказалась в центре нашего разрыва, было достаточно, чтобы я связался с ней и убедился, что она точно понимает мою позицию.
Да уж, больше я ничего от неё не услышу.
Я приехал сюда за ответом и извинением, и теперь, когда получил и то, и другое, пришло время посмотреть, куда двигаться дальше. Невозможно было отрицать, какой груз упал с моих плеч, и теперь, когда узел в желудке исчез, он начал кричать. Вчерашний французский тост был всем, что я потрудился съесть, и если мне хотелось есть, Баш, должно быть, умирал от голода.
Я направился на его кухню, где вчера уже полазил по безукоризненно организованным шкафчикам, пытаясь найти что-нибудь обезболивающее к тому моменту, как он проснётся.
Холодильник был хорошо затарен, что было удивительно, учитывая, что Баш жил здесь один, но так мне было легче найти пару продуктов и соорудить быстрый завтрак. Почему-то создавалось ощущение, что Баш никогда не включал плиту, но я сомневался, что он будет против, если я ей воспользуюсь. У меня было более чем достаточно опыта в обязанностях по кухне на пожарной станции, чтобы уметь со всем этим обращаться.
Не сумев выбрать между блинчиками и омлетом, я решил приготовить оба варианта. Я не знал, что предпочтёт Баш, а в моём доме с детства ходила фраза, что лучше приготовить слишком много, чем недостаточно. Я отчаянно нуждался в кофе и полагал, что Башу он тоже понадобится, но никак не мог разобраться, как же пользоваться его кофеваркой. Она напоминала что-то из профессиональной кофейни, и я не собирался трогать её и портить. Наверное, она стоила больше моей годовой зарплаты.
Пытаться размешать тесто на блины одной рукой было не так легко, как я думал, но у меня получалось, хоть и немного медленнее, чем обычно. Мне удалось выложить пару штук на сковородку, прежде чем Баш наконец появился, в своём обычном собранном виде. Обе его стороны были бесспорно привлекательны, и я всё ещё привыкал к тоу, чтобы так легко это признавать.
— Вы полны сюрпризов, лейтенант, — сказал он, обходя кухонную стойку. — Тебе нужна помощь?
— На самом деле, если подержишь мне миску, пока я взбиваю яйца, будет отлично.
— Взбиваешь яйца? Что они тебе сделали? — он шаловливо мне улыбнулся и взял миску с двух сторон.
Я усмехнулся и добавил к яйцам немного молока, прежде чем хорошенько всё перемешать.
— Блины и омлет тебе подойдут?
— Идеально, — сказал он, пока я выливал яичную смесь на горячую сковородку. — Что ещё я могу сделать?
— Разберись, как работает эта проклятая кофе-машина. Если это не Keurig, куда просто нужно вставить капсулу, я бесполезен.
Баш рассмеялся и принялся заваривать такой необходимый кофеин. Я не был уверен, как долго продержусь без этого.
— Так как ты меня нашёл? — спросил он, как только кофемолка закончила свою работу.
— Ну, кое-кто оставил мне свою визитку, так что моей первой остановкой был офис, чтобы посмотреть, не на работе ли ты.
— Здесь никто не работает по воскресеньям, если только не занимается едой.
— Это я быстро понял. Я собирался поехать в отель и заскочить в «АнаВог» сегодня, но сначала пошёл прогуляться по пляжу. Наверное, это была судьба, что ты решил залезть на стул и устроить караоке.
— О боже. Пожалуйста, не напоминай.
— Ты сам спросил.
— Это да. Но давай притворимся, что этого никогда не было. Ладно? Хорошо. А теперь, ты сказал, что собирался заселиться в отель. Это значит, что ты ещё этого не сделал?
— Верно, — сказал я. — Я не хотел уходить, пока не проверю, что ты в порядке. Сегодня найду отель.
— Ты этого не сделаешь, — Баш взял две чашки и поставил их под трубки. — У меня здесь более чем достаточно места.
— Я не смог бы...
— Ты разве приехал сюда не для того, чтобы меня увидеть?
Мои губы дёрнулись от важного тона Баша.
— Для этого.
— Это у тебя вряд ли получится, если ты будешь жить где-то в другом месте. Я ведь тебе говорил, ты теперь в моём мире, лейтенант, а это значит, что ты будешь играть по моим правилам.
Я выключил плиту и поставил еду на стойку, прежде чем подойти к Башу, который как раз закончил наливать молоко в специальный кувшин.
— И какие это могут быть правила?
Он повернул лицо к моему и оказался так близко, что я не смог сдержаться и протянул руку, чтобы провести тыльной стороной ладони по его гладкой щеке. Боже, было так приятно к нему прикасаться после того, как я думал, что никогда больше этого не сделаю.
— Во-первых...
— Хмм?
— Ты всегда должен быть способен прикасаться ко мне, когда захочется.
Я хохотнул.
— Это правило?
— Ну, я знаю, что в Чикаго ты мог чувствовать себя более... сдержанным в том, что можешь делать, а что нет. Но здесь правило в том, что правил нет. Я хочу, чтобы ты прикасался ко мне. Мне нравится, когда ты меня касаешься, и если ты собираешься быть со мной рядом, я могу тоже к тебе прикасаться.
— Ладно, это больше похоже на требование.
— Воспринимай это как хочешь.
Я опустил руку и потянулся к его талии, чтобы притянуть ближе к себе.
— Мне нравится это правило. Есть другие?
Баш положил одну руку мне на грудь, а другую осторожно на плечо над слингом.
— Ты должен целовать меня по утрам, пока живёшь здесь.
— Оу, да?
Взгляд Баша опустился на мои губы.
— Ага. Это твоя плата.
— Тогда позволь мне к этому и приступить.
— Это мне нравится, человек действия.
Я всё ещё улыбался, захватывая эти игривые губы своими, и в ту секунду, как снова почувствовал его на вкус, все мысли о голоде перенаправились с еды на него. Баш простонал и подразнил языком мою нижнюю губу, и по моему позвоночнику пробежала дрожь удовольствия.