Значит, он всё-таки приехал. Это было до или после того, как он сходил к Саммер?
На меня накатило чувство вины, пока я проверял его сообщения. Они были присланы до голосового, и он спрашивал, занят ли я ещё встречами, может ли он заехать в отель, и всё ли в порядке.
Отчасти я чувствовал себя придурком. Я был не из тех, кто кого-то игнорирует, особенно того, кто мне дорог. Но в этом и была проблема: Киран был мне дорог, и поэтому то, что я увидел на пожарной станции, причинило мне такую боль. В тот момент всё стало ясно, и я понял, как всё сложится. Он бы приехал, мы бы поругались, всё закончилось бы плохо, и так далее, и тому подобное.
Так что, на самом деле я бы только оттягивал неизбежное, если бы остался. По крайней мере, мой отъезд решил всё чисто, и через несколько дней он вообще забудет о моём существовании.
Я всхлипнул и проигнорировал жжение в глазах. Если я чем-то в себе и гордился, так это там, что я незабываемый, так что мне не очень нравилась мысль о том, что меня так легко стереть из жизни Кирана. Совсем не нравилась. Но это было необходимо.
Несколько сообщений пришло одновременно, от Лукаса, Шоу и Трента, и я посмотрел в сторону Джексона, который сидел за своим столом, и покачал головой. Он просто пожал плечами с улыбкой, которая говорила, что ему нисколько не жаль, что он запустил тревогу, из-за которой все на меня накинулись. Я провёл пальцем поперёк своей шеи, и Джексон ответил мне воздушным поцелуем.
Кому нужны враги с такими друзьями, как мои?
Глава 3
Киран
— Ты ужасно тихий, Кей Би. Что ты сделал, принял с утра очередное обезболивающее с апельсиновым соком? Мне придётся нести тебя на станцию на руках?
Я краем глаза посмотрел на Олсена и увидел, что он смотрит на меня. Мы только что остановились на светофоре и были где-то в трёх кварталах от станции. Я надеялся, что мы доедем прямиком от лофта до станции, чтобы не пришлось вести никаких разговоров, но не повезло. Казалось, боги сговорились против меня, потому что каждый светофор, к которому мы подъезжали, горел чёртовым ярким красным, и я чувствовал, как взгляд Олсена становится тяжелее с каждой остановкой.
— Нет, просто плечо сегодня болит чуть больше, вот и всё.
— Ну, это не шутки. Клянусь, я слышал, как оно щёлкнуло, хотя вокруг нас и рушилось здание. Я просто подумал, что таблетки сделали бы тебя чуть более сговорчивым. Ты топаешь по лофту как медведь с занозой в боку.
Я сгримасничал при напоминании о жгучей боли, которая сопровождала моё падение. Я знал, что со мной неприятно находится рядом с тех пор, как я проснулся сегодня утром. Но это не имело никакого отношения к большому синяку, который начинал расцветать на моём плече и спине, только к определённому мужчине, который меня игнорировал. Даже таблеткам не удавалось притупить жжение стыда и боль, которые оставила маленькая игра Баша в исчезновение. Я не был уверен, что что-нибудь притупит.
— Эй, с положительной стороны, — сказал Олсен, — по крайней мере, ты пересидишь следующие несколько недель под кондиционером. Приближаются самые жаркие деньки года. Если бы я не знал тебя так хорошо, как знаю, то мог бы подумать, что ты сделал это специально.
— К чёрту, — я покачал головой. — Нет ничего хуже, чем сидеть на заднице, когда остальная команда едет на вызов, и ты это знаешь.
— Именно. Поэтому я знаю, что тебе явно больно. Так что если тебе что-нибудь понадобится, попроси, ладно?
Если только Олсен не мог заставить кое-кого позвонить мне или, не знаю, написать ответ и сказать, какого чёрта он решил взять и исчезнуть к чёрту без следа, он мало что мог сделать.
Когда мы остановились у пожарной станции, я сказал Олсену, что мне нужно сходить к шефу и заполнить документы. Но на самом деле мне просто не хотелось сталкиваться со всеми вопросами, которые парни будут задавать мне сегодня утром.
Я был не в компанейском настроении. Так что, наверное, было к лучшему, что следующие кто знает сколько дней я буду занят бумажной работой. Так я мог запереться в собственном кабинете и вариться в уединении.
Я до сих пор не мог поверить в то, как всё испортилось с Башем, и не только в буквальном смысле. Я был доволен жизнью, своей жизнью, пока в ней не появился Себастиан Вогель. Теперь я остался с сомнениями насчёт всего, чёрт возьми.
Почему он уехал?
Я сделал что-то не так?
Мне теперь нравятся парни?
Я так усиленно думал, что было удивительно, что я мог ставить одну ногу перед другой, и чем больше я об этом думал, тем больше мучился. Не было ничего хуже, чем неотвеченные вопросы, и так как единственный человек, который мог хоть что-то мне объяснить, взял и уехал из проклятого города, похоже, у меня были проблемы с удачей.
— Кей Би, рад тебя видеть. Как твоя рука? — Стиви, парамедик, которая отвозила меня в больницу, остановила меня в коридоре.
— Всё хорошо. Появляется небольшой синяк...
— Небольшой?
Я хохотнул.
— Ладно, довольно огромный. Но помимо этого, думаю, я легко отделался.
— Не знаю, легко ли это. Но я рада, что не было хуже.
— Я тоже.
Она погладила меня по здоровой руке и с жалостью улыбнулась.
— Значит, ты на какое-то время застрял с бумажной работой, да?
Здесь никому не нравилось сидеть на заднице ровно.
— Да, но бумажной работы много...
— Значит, если мы увидим, что ты спишь на работе, то это скорее от скуки, чем от таблеток?
Я хохотнул.
— Может из-за сочетания обоих. Шеф у себя?
— Конечно. Я тебя отпускаю.
Я кивнул, затем указал жестом на свою руку.
— Ещё раз спасибо, Стиви.
— Всегда пожалуйста. Мне пора идти восполнять запасы. Увидимся, лейтенант.
Её слова мгновенно вызвали в мыслях картинку Баша, стоящего возле «Гравитас» после того, как он поцеловал меня в щёку. Он тогда сказал мне то же самое. На самом деле, мне стало очень нравиться то, как он называл меня лейтенантом, будто это было какое-то...
Нет. Прекрати. Я снова это делал. Зацикливался на нём, чёрт возьми. Боже.
Я постучал в дверь шефа чуть сильнее, чем требовалось, и когда он жестом пригласил меня войти, я выбросил из головы все мысли о высоких мужчинах с блеском на губах и подведёнными карандашом глазами. Ого, никогда не думал, что возникнет такая проблема.
— Кей Би, проходи, — шеф Паркер указал на стул. — Присаживайся. Расскажи мне, что тебе сказали в больнице.
Когда я вернулся из больницы, шеф был занят разборками с последствиями пожара на складе, ездил в главный штаб. Так что я быстро ввёл его в курс дела и доложил, что мне сказали насчёт смещения и что советовали для восстановления.
— Верно, я так и думал, — он жестом подозвал свою помощницу Бриджит войти и присоединиться к нам. — Мы подготовим твои документы на пару дней отпуска, а затем будешь заниматься бумагами. Посадим Олсена водить грузовик, пока тебя нет, а как только разрешат, вернёшься обратно в дело.