— Следователь уже едет сюда, — сообщил мне Брин. — Но нам нужен врач. Мы послали за доктором Морганштерном, который обычно проводит у нас освидетельствование трупов, но он сейчас на вызове. Буду вам очень признателен, доктор Маккей, если вы проведете предварительный осмотр с тем, чтобы установить, когда наступила смерть. Это очень для нас важно, как вы пони…
— Но я ведь не врач, — прервал я его.
— Не врач?
— Я — дантист.
Кто-то в комнате негромко рассмеялся.
— Понятно, — ответил Брин, стараясь выглядеть не очень глупо. — Извините, что потревожил вас.
Он проводил меня из дома. Проходя мимо комнаты, где стоял телевизор, я еще раз взглянул на Арнольда Гамильтона, сидевшего на софе. Он поднял голову, но, думаю, ничего не видел. Брин открыл входную дверь и сказал:
— Мне хотелось бы позднее побеседовать с вами и вашей супругой, доктор Маккей. — После чего закрыл за мной дверь.
Когда я вышел на улицу, вокруг меня столпились соседи. Я рассказал им, что видел, и направился домой. Маргарет я застал на веранде в кресле-качалке.
— Мы должны были что-то сделать, — сказала она.
— Что же, например?
— Не знаю, но чувствую, что мы могли бы спасти ее, — Маргарет была очень бледна. В такие минуты она выглядела на свои сорок с хвостиком. — Я буквально кожей своей почувствовала, что что-то случится. А ты высмеял меня.
— Ты так говоришь, будто считаешь, что я виноват.
Маргарет молчала. Она тихонько качалась в своем кресле, а я мерил веранду шагами. Как и все прочие соседи, мы наблюдали за тем, что происходит напротив. Машины подъезжали к дому и отъезжали, а потом из одной из полицейских машин, остановившейся у обочины, вылез телевизионный техник. Теперь он был в легком светло-коричневом поплиновом пиджаке, так что мускулов его не было видно. Он задержатся на тротуаре, изумленно глядя на собравшуюся толпу. Один из двух детективов, доставивших его сюда, тронул его за плечо, и они направились к дому.
— Это его вина, что Арнольд убил Норму, — сказала Маргарет. — А ему за это ничего не будет. — Она фыркнула. Эту ее привычку я терпеть не мог. — Хотя, разумеется, человек, который виноват по-настоящему, уже наказан.
— Как легко ты выносишь свои суждения.
— А ты и сейчас пытаешься найти ей оправдание, — обвиняющим тоном произнесла она.
— Я недостаточно знаком с обстоятельствами, чтобы оправдывать или не оправдывать кого бы то ни было. Но я видел, что с ней сделали. Поимей же жалость, Маргарет.
Она взглянула на меня со своего кресла, и мы отвернулись друг от друга.
А день все тянулся. Из дома вышел телевизионный техник в сопровождении одного из детективов, они сели в машину и уехали. Вскоре появился Арнольд Гамильтон, по бокам шли два детектива. Вся улица смолкла. В воздухе повисла похоронная тишина. Арнольд Гамильтон шел между детективами, словно не замечая ни их, ни разом замолкнувших соседей. Все трое сели в один из полицейских «седанов», и, когда они отъезжали, улица, как по мановению волшебной палочки, вновь загудела.
Потом улицу пересек Брин. Он поднялся на веранду, и я представил его Маргарет. Она кивнула ему, не переставая качаться в своем кресле. Брин неторопливо уселся на перила веранды и начал набивать свою трубку.
— Ну что, кто-нибудь из них сознался? — вырвалось у меня.
Его спокойные глаза изучающе посмотрели на меня поверх горящей спички.
— Нет. — Он принялся раскуривать трубку, а потом произнес: — Миссис Маккей, ваш муж сказал мне, что вы часто замечали грузовичок телетехника, припаркованным у дома Гамильтонов.
— Не помню, как часто. Раз в несколько дней, полагаю. Быть может, он приезжал и в другие дни, когда меня не было дома. — Маргарет продолжала раскачиваться. — Он признался, что находился с ней в любовной связи?
— Отрицает. Но это естественно. Иначе можно было бы подозревать, что у него имелся мотив для совершения преступления.
— Мотив? — воскликнул я. — Неужели не очевидно, что убил ее муж?
— Это не очевидно. Возможно, так бы я сказал на данной стадии расследования. — Он слегка улыбнулся. — Нам, полицейским, приходится делать такого рода тонкие различия. Мы задержали Гамильтона для дальнейших допросов. Задержали также и Форреста.