Крок минуту подумал:
- А что было бы, если бы траки прямо сейчас ушли с Милоса?
- Черт побери, Милос - это песок, твердолобая твоя голова! - Пепис всплеснул руками. - Какой прок от этой планеты даже в том случае, если траки откажутся от нее?
- Это - моя родина, - пророкотал Крок.
- Да, я понимаю это. - Император почувствовал, сколько любви было вложено в эти слова. - Чего вы просите лично у меня?
Крок торжественно сказал:
- Я хотел бы стать правителем Милоса. Пепис покачал головой:
- Я не против, но ведь это совсем не в моей власти!
- Песок иссякает. Разве Джек Шторм не говорил вам об этом?
Пепис отрицательно покачал головой:
- Не говорил. А вы-то сами об этом как узнали? Глаза Крока наполнились сияющим светом:
- Я никогда не забываю свои родные места. Королева Трикатада опечалена тем, что случилось на Милосе. Ведь песок - это то, что остается от тракианских гнезд. Его всегда было вдоволь, а сейчас стало значительно меньше. Траки не знают причины этого явления. Я тоже не знаю, хотя - о чем-то догадываюсь. Скоро траки покинут мою родную планету. Пока вы хозяин Триадского Трона, Милос ваш, Пепис. Так отдайте же мне его! Это и есть то, о чем я хотел попросить вас.
- Пока я хозяин Триадского Трона... - задумчиво повторил император. Решено, командир! Если с Милоса уйдут траки, планета - ваша. К сожалению, ничего более конкретного я не смогу вам пообещать.
Крок отдал салют:
- Это прекрасно. Об остальном я позабочусь сам. Итак, мы с вами ожидаем возвращения Джека!
Глава 26
Элибер проснулась от голода и страха. Голова раскалывалась от боли. Мучительные сны, как пиявки, высасывали все её существо, и когда она просыпалась, черный смех Вандовера Баластера звучал у нее в ушах.
Элибер глубоко вздохнула и попыталась сосредоточиться - нет, она никак не могла избавиться от этой грязной и жирной примеси в собственном существе.
Ей опять вспомнилась огромная переполненная зала, крики уокеров, суровая Маргарет, что-то доказывающая императору, сам Пепис в парадной мантии с золотым шитьем - и она, стоящая тихо-тихо, но при этом атакующая и убивающая силой собственного мозга.
Нет, хватит! Она больше никогда не будет этого делать! Она просто-напросто не может делать такие вещи, а потом безмятежно жить! Но сейчас она должна собраться - ведь рядом с нею Джек, и она должна позаботиться о его безопасности!
Боль успокаивается. Она отходит от нее куда-то в сторону, как отходит от берега моря волна. Тракианская сетка-гамак вертится, Элибер барахтается в ней, пытаясь удержать равновесие, но она не жук, не паук и не муха, чтобы уметь держать равновесие в такой вот паутине! Гамак качается и крутится все быстрее и быстрее, и Элибер, наконец-таки, оказывается на полу.
Вот так! Она вскакивает на коленки, потирает ушибленные места, потом медленно поднимается и оглядывается по сторонам. Хватит спать! Уже подошла её очередь нести дежурство на корабле.
Пищевые запасы, врученные им траками, оставляли желать лучшего. Мясо они, конечно же, сразу отложили в сторону. Не к обеду будь сказано, но есть мясо, предложенное тебе людоедами, было не очень-то приятно. И все же у них еще оставались бобы, сушеные фрукты и много хлеба, так что продержаться до возвращения на Мальтен или до Кэрона, на котором, может быть, представится возможность пополнить продовольственные припасы, было можно. К тому же Шторм говорил, что уже сегодня они должны выйти на прямой курс к Кэрону. Элибер бросила в рот горсть сушеных ягод и тяжело вздохнула.
Джек улыбнулся и повернулся к ней, когда она вышла на палубу и присела рядом с ним. Кажется, он начал привыкать к тому, что теперь уже не только его, но и её мучает бессонница. Их полет длился уже больше недели, и она всегда просыпалась гораздо раньше того времени, как ей надо было выходить на дежурство.
- Какие новости? - Элибер постаралась быть веселой.
- Никаких, - ответил он, и опять посмотрел на экраны мониторов. Скоро мы замедлим скорость, а через девять часов будем менять курс. Не забудь как следует пристегнуться в самом конце дежурства!
Элибер кивнула и буркнула что-то нечленораздельное. Освещение панели управления было нерезким, и те оттенки цветов, которые преобладали в нем, описать было очень трудно, - видимо, это соответствовало спектральному диапазону тракианских глаз. Этот странный свет хаотичными пятнами плавал на лице Джека и подчеркивал его усталость и напряженность.
- Это была трудная ночь? - Элибер придвинулась ближе.
- М-м-м... - нечленораздельно пробормотал он.
- А в какой половине своего "я" ты сейчас находишься?
Джек посмотрел на нее с нескрываемой иронией:
- Я - это всегда я. А то, что происходит со мной сейчас, наверное, можно назвать приступом мечтательности. Кто-то постоянно надевает на мою душу эту не характерную для меня маску. Если мне повезет. - Джек облокотился о спинку кресла и посмотрел на Элибер. - Я вспоминаю, как моя мама готовила еду, а я помогал ей, нарезая овощи для салата. Иногда мне вспоминается школа... мы сидим за партой вместе с моим двоюродным братом и пытаемся играть в маленькие шахматы, а учитель что-то говорит, говорит и дает нам задание на дом... А если мне не везет... тогда я опять веду борьбу с песком.
Элибер участливо посмотрела на него:
- Тебе нужна моя помощь?
Он глубоко вздохнул, и она поняла, что сейчас он вдыхает аромат её волос и кожи. Джек хитро улыбнулся и ответил:
- Помощь? Пожалуй, нет. Во всяком случае, ни в чем таком, что не поставило бы Роулинза в неловкое положение...
- Роулинз... Роулинз... - она надула губы и откинула волосы со лба. Все. Сейчас пришло время моего дежурства.
Шторм встал:
- Если что-то случится, сразу же позови меня! - Элибер ничего не ответила. Она села в кресло и стала беспокойно вертеться в нем - сиденье, приспособленное для траков, было совсем неудобно для людей.
Она откинула волосы и посмотрела на приборы. Вроде бы все на корабле было нормально. Элибер успокоилась, и тут же черные мысли опять одолели ее. Черт бы побрал этого Вандовера! Из-за него она совсем не могла спать, но и проснуться как следует она тоже не могла. Во что он превратил её жизнь? Ни явь, ни сон... А еще - она постоянно вздрагивала, когда кто-то, хоть немного похожий на Джека, оказывался рядом с ней.