Верин буквально цедил упрёки и возмущения и шпагу от шеи не убирал. Тонкий клинок был очень опасен. Достаточно одного точного укола, и будешь убит без лишних движений и крови. А ещё шпагой можно было рубить и резать, и доставала она далеко и ловко, благодаря безупречному балансу и послушности в умелых руках. Вес специально был смещён, преобладая в эфесе, что превращало фехтовальщика не в какого-нибудь развязного рубаку, а в скоростную выверенную смерть.
— Если хочешь заколоть меня — так давай, но обратно я себя затащить не позволю! — бросил ему Ро, глядя прямо в лицо, как всегда, с вызовом.
На это Верин несколько раз моргнул и широко улыбнулся. Выпада не последовало. Шпага ловко спряталась в ножны. Вместо неё в дезертира полетел кулак.
В былые времена кадеты часто дрались, и обычно их заставали наставники, после чего доставалось обоим. Когда же стычку некому было прервать, побеждал всегда тот, кто был от природы крупнее, да и военной подготовкой занимался гораздо дольше. Прошло больше двух лет со дня последней стычки, и многое изменилось. И вовсе не в пользу Роваджи.
Оказавшись загнанным в угол, Ро не имел простора для манёвров, а навыки рукопашного боя уже растерял. А вот Верин бил чётко и больно. Ему хватило секунд десять, чтобы смять спонтанную оборону, нанести несколько сработанных ударов и, выведя противника из равновесия, повалить и обездвижить. Правую руку завести за спину так, чтобы шипел от боли, схватить за волосы и уткнуть лицом в дощатый пол.
— Какой же ты жалкий! Так даже не интересно, — поделился Верин, продолжая удерживать пленника в унизительном захвате. — Думал, ты хотя бы потрепыхаешься. Хотя, чего я ждал от мелкого ублюдка? Ты никогда ни на что не годился! Даже чтобы удрать, воспользовался смертью мамаши.
Ро извернулся со всей яростью, но добился лишь резкой боли. Вырваться не получилось. В довесок его ещё и треснули лбом об пол.
— Ну-ну! Могу тебя утешить, мне это всё тоже не нравится. К тебе прикасаться. Ты грязный, будто спал на дне окопа в грозу! Если по тебе не ползают мухи, так только потому, что дохнут от отвращения. А ты чего стоишь? — вспомнил Верин про Милита. — Свяжи ему руки, чтобы сильно не дёргался.
Солдат подчинился нерасторопно, без удовольствия. С Халасатцем он никогда не водился, но обычно и не задирал. Наверное, всю жизнь опасался оказаться на его месте, тем более что внешних причин на то хватало.
Каждой своей мышцей, каждым суставом Ро пытался высвободиться и брыкался, но становилось только больнее и унизительнее. А со связанными за спиной руками, распластанный ничком, он и вовсе потерял надежду.
Верин потрепал его по макушке, слушая яростное рычание, наградил затрещиной и поднялся. Было слышно, как отряхивает котан и колени ботфортов.
— Что бы мне с тобой сделать… Ты же не думаешь, что я тебя просто повешу? О, нет, дружище. Я потратил немало времени на тебя.
Лейтенант стал прогуливаться, разглядывая помещение.
— Хочешь подохнуть здесь или до дома потерпишь? Хотя погоди, Алуар ведь никогда не был для тебя домом. Ты же у нас халасатец! Интересно, от пса или барана? Я ведь был прав: в Ранте тебя надо искать! И разве найдётся здесь ещё хоть один такой ничтожный? Гнил бы в канаве, но нет! Писарем решил заделаться, умник? Как это на тебя похоже. Да не держи ты его, Милит. Не пачкайся. Пускай поползает. Ему это всегда нравилось, — Верин задержался у наковальни и провел пальцами по рукояти длинного молота. — Придумал! Зная, как ты любишь бегать и прыгать, это будет тебе отличным уроком.
Почувствовав свободу, Ро перекатился и, пятясь, отполз на несколько футов.
— А тебе не кажется, что это уже слишком? — внезапно встрял Милит. — Мы собирались вернуть его, чтобы он понёс наказание. За преступление, но прежде всего за капитана. Ни о чём другом речи не шло.
— А ты собираешься мне помешать? — окинул его смешливым взглядом Верин. — Или ослушаться приказа старшего по званию?
— Нет, — решительно ответил солдат. — Но позволь мне хотя бы не участвовать.
— Ой, да иди ты в пекло! Выйди и не смотри, если такой ранимый. Мы тут и без тебя позабавимся. Да, Халасатец?
Второго выхода из кузницы не было, если только не лестница на крышу, но со связанными руками Ро не сумел бы взобраться и отодвинуть доски. Вот и оставалось лишь вертеть головой и отчаянно пытаться что-нибудь придумать. Он уже успел подняться, но это не увеличивало его шансы остаться целым.