— Ага, это… это странно, — сказала я. — Я знаю. Я не могу… не могу нормально объяснить.
Эшли махнула рукой и вернула мне напиток, который я отдала ей чуть ранее.
— Не беспокойся, моя хорошая. Я буду начеку. Напиши, если я тебе понадоблюсь, ладно?
Она крепко обняла меня на прощание. Я благодарна Богу за Эшли. Как бы она ни была категорична, она оставила свое мнение при себе. Возможно, по завершении ночи мы обе хорошенько посмеемся над этим. Может, это станет для меня очередным странным опытом и я продолжу жить дальше, как ни в чем не бывало. Я забуду о Мэнсоне — забуду о его приказах, о его самоуверенной улыбке, о его ботинках… вернусь к тому, чтобы быть просто Джессикой Мартин — девушкой, живущей своей жизнью, популярной и нормальной, и совсем не увлекающейся странным извращенным сексуальным дерьмом.
Я проскользнула обратно в комнату, но не раньше, чем Мэнсон заметил мое отсутствие. Друзья, с которыми он разговаривал, ушли, но его глаза сканировали комнату и остановились на мне, как только увидели.
— Извини. — Я шагнула к нему, сделав долгий глоток своего напитка. — Мне нужно было сходить пописать.
— В кухню? — сухо сказал он. — Думаю, тебе хватит.
— Эм, прости? — Я уставилась на него в недоумении, как только он выхватил напиток из моих рук, сделал маленький глоток и выбросил его в мусорное ведро. — Какого хуя, чувак? Я не закончила…
— Ты закончила, потому что я так сказал, — мягко сказал он, наклоняясь ближе ко мне, чтобы я могла расслышать его за музыкой и громкими разговорами. — Я не хочу, чтобы ты напилась, Джесс.
— Какого хуя? — Я топнула ногой, вскидывая руки. — Ты, что, пытаешься испортить мне вечер? Я не могу далеко отходить, я не могу пить. Ты, что, пытаешься быть со мной говнюком?
— О-о-о, бедной маленькой Джесс скучно? — Он слегка ударил меня костяшкой пальца по подбородку, и у меня возникло искушение щелкнуть зубами. — Тогда принеси мне пива.
— Агх, пошел нахуй! — Я откинула волосы через плечо и, сильно топая ногами, сделала два шага назад в сторону кухни — пока он не остановил меня.
— Джессика.
Я яростно оглянулась на него.
— Что, Мэнсон?
— Ползи.
Я быстро моргнула.
— Прости, я, наверное, ослышалась. Что?
Медленная, довольная улыбка расплылась по его лицу.
— Ты прекрасно меня расслышала, Джесс. Ползи. Ползи на кухню, бери мое пиво и ползи обратно. И помни о своих чертовых манерах.
Он это не серьезно. Он же не думал, что я на самом деле… на самом деле поползу… перед всеми этими людьми… он не мог. Его слова, сказанные ранее, эхом пронеслись в моей голове: «Я знаю, что в твоей жизни нужна дисциплина. Скоро ты её заработаешь».
Если я ослушаюсь, заслужу ли я ту дисциплину, о которой он упоминал?
Он прислонился к стене позади себя, спокойный, с невозмутимым лицом.
— Я жду, Джесс. Ужасно хочу пить.
Я подошла к нему и ткнула пальцем в его грудь — его твердую, на удивление мускулистую грудь.
— Ты сошел с ума, если думаешь, что я проползу через эту чертову вечеринку, чтобы принести тебе чертово пиво, на глазах у всех этих чертовых людей…
Он поймал меня за запястье, останавливая мою гневную тираду.
— Ну же, Джессика. Ты устраиваешь сцену. Ты делаешь так, что ещё больше людей смотрят на тебя. Ты для себя же ухудшаешь ситуацию, ведь ты всё равно, в конце концов, подчинишься.
— Я не подчинюсь тебе, мудак.
— Тогда почему ты всё ещё здесь? Я думал, ты справишься с этим? — Его хватка на моем запястье была слабой, достаточно нежной, чтобы я могла легко вырваться из его рук. Я чувствовала мозоли на его ладонях, шершавость на пальцах. Я даже чувствовала его запах: он был сладким, словно сигара, смешанный с мужским одеколоном, свежим, но мускусным.
Я зациклилась на этом запахе. Он наполнил мою голову, опьянил меня. Из-за него я захотела приблизиться к Мэнсону, прижаться лицом к его груди и глубоко вдохнуть, полностью окутавшись им. Но я не могла выдать того, насколько была заинтригована. Я не могла показаться слишком нетерпеливой. Точно так же, как не могла подчиниться, не подняв шумиху.
— Я прекрасно с этим справлюсь, — пробормотала я.
— Ох, действительно? — сказал он, прищурив глаза. Он всё ещё сохранял спокойствие. Не поднял на меня голоса; даже не изменил позы, всё также небрежно прислоняясь к стене. — Я не могу заставить тебя что-либо делать, Джесс. Ты легко можешь уйти, тем более, что ты кажешься очень разозленной этими приказами. Но… ты не уходишь. Ты стоишь здесь и споришь со мной. Закатываешь истерику. Пытаешься заставить меня передумать и отменить свой приказ. Но я не отменю его. Ты выполнишь его, Джесс. Ты подчинишься, потому что хочешь этого, независимо от того, как сильно ты пытаешься это скрыть. Вперед — ползи за моим пивом.