— Мэнсон… разве мы не можем… разве мы не можем просто…
— Разве ты не знаешь, что невежливо шептаться, когда рядом стоят друзья? — отчитал меня Мэнсон таким голосом, который дал мне понять, что ему нравится ругать меня перед ними. — Разве мы не можем просто что? Зайти внутрь, чтобы тебя наконец-то трахнули?
Я, наверное, покраснела от макушки до кончиков пальцев. Мои глаза метались между клоунами, пока они смеялись. Но они не выглядели ни смущенными, ни даже удивленными ситуацией. Может, они привыкли к этому. Может, это была фишка Мэнсона. Внезапная мысль о том, что, возможно, есть и другие девушки, выполняющие приказы Мэнсона и целующие его сапоги, вторглась в мою голову, и ревность охватила меня с шокирующей силой.
— Давай просто вернемся в дом, — ныла я. — Пожалуйста, Мэнсон… ты заставил меня ждать достаточно долго… — Моя рука пробежалась вниз по его груди, на джинсы. Я почувствовала его твердость и сжала, глядя на него широкими, умоляющими глазами.
Он даже не вздрогнул.
— Тебе лучше знать, ангел, — предупредил он. — Хотя сейчас главный я, а не ты. И ты пренебрегаешь приказом обращаться ко мне должным образом.
Я не могла сказать это в присутствии его друзей, не могла. Я нервно оглядывала их, и мое смущение только усилилось, когда я заметила предвкушающие выражения на лицах клоунов. Они наслаждались, видя, как я извиваюсь.
— Я не могу сказать это здесь. — Я поморщилась. — Я хочу пойти внутрь. Давай же. — Мой голос звучал капризно и совершенно своевольно, даже для моих собственных ушей.
— Больше беспокоишься о том, что они думают о тебе, чем о том, чтобы угодить мне, Джесс? — сказал Мэнсон и цокнул. — Хорошие девочки так себя не ведут.
Я почувствовала приближение наказания и заскулила, в ярости убрав от него свои руки и сложив их на груди. Я больше не могла этого выносить. Мне нужна была разрядка. Сейчас же.
— Я в туалет, — пробормотала я, прежде чем Мэнсон смог продолжить свой выговор. — Сейчас вернусь.
Я ожидала, что он попытается остановить меня. Вместо этого он просто медленно сказал:
— Не задерживайся.
Когда я поспешила прочь, я едва расслышала, как он сказал:
— Она своевольная, парни. Есть только один способ приручить её.
Если я вернусь и получу ещё одно наказание, то, по крайней мере, сначала кончу.
Туалет, конечно же, был занят, и я нетерпеливо ждала за дверью, пока пьяная девушка, наконец, не высунулась наружу. За мной образовалась очередь, поэтому я поняла, что должна действовать быстро. Оставшись наедине с собой в тихой комнате, я наконец-то смогла как следует рассмотреть свое отражение в зеркале. Укладка всё ещё выглядела хорошо, и макияж, к счастью, был в порядке, хотя это был лишь вопрос времени.
Любопытствуя, я повернулась и задрала юбку, чтобы посмотреть на свою задницу через отражение в зеркале. Вся красная — всё ещё горячая и саднящая от руки Мэнсона. От одного лишь воспоминания о том, как крепко меня держали на месте и я не могла вырваться, я прикусила губу и поджала пальцы ног.
Боже, я хотела, чтобы он снова это сделал. Я хотела, чтобы он причинил мне боль. Причинил боль, трахнул, заставил кричать. Я раздразнила его, я знала это, так что, по крайней мере, была вероятность того, что, когда я выйду на улицу, меня ждет ещё одна безжалостная порка. Что, если он сделает это на глазах у своих друзей? Что, если на этот раз не будет никакого уединения?
Всё ещё рассматривая свою покрасневшую задницу в зеркале, я прислонилась к стене напротив и просунула руку под юбку. Мои пальцы скользнули по клитору, и я начала быстро, яростно дрочить. Я не могла делать это слишком долго… люди ждали… Я прикусила губу, чтобы не шуметь, думая о руке Мэнсона, шлепающей по моей покрасневшей коже.
Раздался резкий стук в дверь, и я, задыхаясь, выговорила:
— П-подождите… всего минутку…
Я была так близко. Я так долго находилась в состоянии отчаянного возбуждения, что это заняло не слишком много времени. Мои пальцы были скользкими от смазки, и я закрыла глаза. Опять стук в дверь, черт побери…
Я представила, как Мэнсон нагибает меня, крепко прижав сверху рукой, ругает, пока клоуны смотрят, и бьет, пока я открыто, бесконтрольно не зарыдаю…
Опять стук. Теперь он был злым, настойчивым. Блять, я не могла так кончить. С громким рыком разочарования я поправила юбку, открыла дверь и закричала: