- А кому оно надо? – Негромко спросил он. – Ты об этом подумала?
- В смысле? – Непонимающе нахмурилась Рита.
- Для кого ты это делаешь? Кто это оценит?
- С каких это пор ты ударился в философию? – Нервно спросила Рита. Что-то в голосе Максима заставило её насторожиться. Какой-то странный надрыв, какая-то безысходность. Она встревоженно посмотрела на коллегу.
- Максим, всё в порядке? – Осторожно спросила она.
- Да. – Коротко ответил Красовский, снова плюхаясь в кресло. Ему не хотелось рассказывать Рите о том, что их отделение в который раз встало поперёк горла вышестоящим инстанциям, пусть даже он понимал, что рано или поздно об этом всё равно все узнают. – Хорошо. Работай. С понедельника тебя устроит?
- Почему у меня такое ощущение, что ты говоришь это только для того, чтобы от меня отделаться и уйти от ответа? – С сомнением покачала головой Рита.
- Ещё одно слово – и я передумаю. – Хмуро посмотрел на неё Максим, и Рита сочла за лучшее не спорить.
- Хорошо. Спасибо. Мне зайти к кадровикам?
- Не надо, я сам всё сделаю. Если что, позвоню.
- Спасибо. – Повторила Рита и направилась к двери. На пороге она оглянулась на Максима. Тот сидел, крутя в руке ручку и хмуро глядя перед собой. Что творилось в его голове, одному Богу было известно, но Рита слишком хорошо знала этот взгляд. Он означал лишь одно: новые неприятности и новые проблемы. Оставалось лишь надеяться, что решаемые...
Рита вздохнула и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. В душе осталось ощущение недосказанности. Она приготовила целую речь, но так её и не озвучила. Всё оказалось так просто и в то же время так сложно... Рука нащупала конверт. Рита достала его. В кармане письмо измялось, да и она то и дело комкала его, сунув руку в карман. Расправив конверт, Рита задумалась. Она так и не решила, стоит ли говорить Рустаму. И внезапно поняла: нет, она не хочет ничего никому рассказывать. И так понятно, что он скажет. Но нужно было расставить все точки над “i”. Раз и навсегда.
И вдруг Рита снова в кого-то врезалась. Только теперь её уже не подхватили заботливо, а, скорее, жёстко встряхнули.
- И что вы здесь делаете? – Холодно поинтересовалась Ирина. – Впрочем, можете не отвечать. Когда приступаете?
- С понедельника. – Рита стушевалась под пристальным взглядом Лещук. Когда нужно, та умела глянуть так, что по спине мурашки бежали, и отнюдь не от удовольствия.
- Что же, это ваш выбор. – Пожала плечами Ирина. – Поэтому своё мнение я, пожалуй, оставлю при себе. Ведь переубеждать вас бесполезно?
- Бесполезно. – Согласилась Рита. Хотя между ними было всего лет десять разницы, рядом с Ириной Рита порой чувствовала себя маленькой девочкой. Вот и сейчас она опустила взгляд, словно пытаясь спрятаться от пронзительного взгляда. Руки вцепились в конверт, словно ища в нём защиты. От Ирины это не укрылось.
- Что это? – Поинтересовалась она.
- Так, письмо... – Уклончиво ответила Рита, но Ирина уже бесцеремонно выхватила у неё конверт.
- Ирина Васильевна! – Возмутилась Рита, но та лишь отмахнулась. Безошибочное чутьё подсказало ей, что в этом конверте очередная проблема. С письмами в центральной больнице вообще было всё сложно. Всё плохое начиналось с писем, с сообщений, со звонков...
Поэтому Ирина, наплевав на все правила приличия, достала сложенный лист. К чёрту воспитание и всё нормы морали! Уже по одному виноватому взгляду Риты можно понять, что это очередная дрянь.
Быстро пробежав глазами по неровным строчкам, Ирина подняла на Риту вопросительный взгляд.
- И что вы собираетесь делать? – Поинтересовалась она, складывая лист и разглаживая сгибы бумаги. Рита, не отрываясь, следила за движениями тонких пальцев.
- Встретиться с ним. – Призналась она.
- Рустам Давитович, я надеюсь, об этом знает. – Прищурилась Ирина.
Рита отрицательно покачала головой, не глядя на неё. Ирина раздражённо вздохнула и сунула Рите письмо.
- Значит, так. Рустам Давитович в смотровой. Сейчас вы идёте и рассказываете ему об этом письме. – Велела она.
- Нет. – Наконец Рита посмотрела ей в глаза. Ирина увидела в них знакомое упрямство.
- Почему? – Притворно ласково спросила она.
- Я знаю, что он скажет.
- Я тоже. Поэтому вы снова утаите от него правду. Пойдёте на эту встречу. Может, вам просто слишком симпатичен этот человек? – Ирина кивнула на конверт. – Если вы ради него готовы снова рисковать? И прежде всего собой?
- Нет! – Рита вздрогнула.
- Тогда зачем? – Ирине хотелось взять её за плечи и встряхнуть хорошенько.
- Это в последний раз.
- Последний раз уже был. – Ирина сложила руки на груди. – Думаю, вам не стоит напоминать, чем он закончился.
- Я скажу Рустаму. Позже... – Начала было Рита, но ей не дали договорить.
- Сейчас. – Жёстко приказала Ирина. Рита с мольбой посмотрела на неё, но Ира осталась непреклонной. Хватит этого самоуправства, тайн и прочего.
- Чего стоим, кого ждём? – Подняла брови Ирина. – Или вас за руку отвести?
Рита покачала головой. Она сделала нерешительный шаг в сторону смотровой и оглянулась на Ирину. Та ободряюще кивнула ей. Рита глубоко вдохнула и открыла дверь смотровой. Она поняла, что если не сделает этого сама, Ирина Васильевна, чего доброго, и вправду её за руку, или, скорее, за шиворот к Рустаму приведёт.
Ирина проводила её взглядом и тихо вздохнула. Если уж она не может справиться со своими проблемами, может, получится хотя бы Рите помочь... И хотя у Ирины было железное правило: не лезть в жизнь других, пока сами не попросят, в последнее время она слишком часто его нарушала. И почему-то сейчас ей это казалось правильным.
====== Глава IX ======
Кирилл Евгеньевич решительно шагал по коридору горсовета. Его ноги утопали в мягком ворсе ковра, который глушил звук шагов. С фотографий на стенах на Красовского пренебрежительно смотрели люди, с которыми он был знаком не понаслышке. Каждого из них Кирилл Евгеньевич знал лично и с каждым при встрече с вежливой улыбкой раскланивался. Так было принято. Но если раньше при виде Красовского все моментально начинали расшаркиваться, то в последнее время он чувствовал, что его позиции ослабели. Что было этому виной, неизвестно. Но до Кирилла Евгеньевича доходили отнюдь не самые приятные слухи, и прежде всего – что он прогнулся под собственного сына.
Красовский замедлил шаг. То, что он сейчас собирается сделать, только усугубит ситуацию. И ещё год назад он, не задумываясь, махнул бы рукой на всё. Максим уже не маленький мальчик и сам в состоянии за себя постоять, если захочет. С его фамилией бояться особо нечего. Но это было год назад. Сейчас Кирилл чувствовал: он не может стоять в стороне или ставить сына перед выбором “или-или”. Особенно, когда речь снова идёт о больнице...
Кирилл Евгеньевич поморщился. Если раньше он хотел прибрать если не всю центральную больницу, то хотя бы отделение хирургии к рукам, то сейчас и то, и то стояло у него посреди горла, словно кость. Противная кость, которую ни проглотить, ни выплюнуть. Остаётся только ждать, вдруг само пройдёт...
Но Красовский понимал: ничего не пройдёт. Поэтому он решительно, без стука, толкнул массивную дверь кабинета.
- Виктор Сергеевич занят... – Вскинулась было секретарша, но Кирилл лишь рукой махнул. Он уже был здесь вчера и услышал то же самое. Так могло продолжаться вечно. Красовский слишком хорошо знал все эти “занят”, “на встрече”, “собрание”... И не удивился, увидев Барончука мирно распивающим кофе за просмотром газеты.
- Какие люди... – Тот едва глянул на Красовского.
- А вы даже не удивлены, Виктор Сергеевич. – Красовский опустился в кресло, не дожидаясь приглашения. И тут же пожалел об этом. С виду мягкое и удобное, кресло оказалось чертовски некомфортным.
- Что такое? – Заботливо поинтересовался Барончук.
- Ничего. – Сквозь зубы процедил Кирилл Евгеньевич, стараясь не кривиться от ощущения дискомфорта в спине. Кто же такие спинки у кресел делает?!