Оба президента были с супругами, но что там о дамах особо говорить: Олена Зеленская, в отличие от мужа, показала, что она сюда не из окопа приехала: стильное пальтишко, туфли на высоких каблуках в тон пальто, распущенные волосы. Про жену Дуды и говорить нечего. Она, как последняя зрадница поздоровалась с четой Зеленских на чистом русском языке: «Добрый день!» Просто как серпом по тому инструменту, которым Зеленский играл на рояле! Тут, знаете ли, даже одежда с намеком на цвета украинского флага не спасает».
Это «Комсомольская правда» от 5 апреля 2023 года, но можно было взять любой другой номер, любого автора, не только Александра Гришина: он особо ярится, но остальные недалеко ушли.
Я не фанат, конечно, вмешательства власти в работу прессы; но в любом уважающем себя государстве журналист, который в самой тиражной ежедневной газете (650 тысяч экземпляров) так отзывается о президенте сколь угодно недружественного соседнего государства — крупнейшего в Европе, — был бы вызван к своему начальству и получил по репе так, что звон слышен был бы во всех остальных федеральных изданиях; увольнение за полной профнепригодностью самого журналиста, непосредственного начальника и, вероятно, главного редактора предполагается само собою.
Но о Зеленском в России иначе не пишут. В аналитике преобладает тон шпаны, особенно жалкий оттого, что авторы пытаются острить и острить не могут; это и близко нельзя сравнивать с язвительной иронией политобозревателей позднего совка типа Боровика или Сейфуль-Мулюкова. Тогдашний советский дипкорпус и верный партийный отряд политических обозревателей как раз усиленно заглушал родные почвенные запахи изысканным парфюмом, все они хотели казаться миротворцами и более европейцами, чем самые европейцы; в России времен украинской войны возобладала стилистика гопоты, типа можем себе позволить. Вперлись во все международные организации, расстегнули штаны и, мотая мотней, принялись показывать. Стиль этот в среде профессионалов называется «Ачотакова». На этом фоне от Украины не требуется особенных усилий, чтобы выглядеть живым укором, но это и называется методом позднего Путина: конец всех ограничений.
Как угодно, но полный запрет печатной продукции такого государства, не просто уронившего себя ниже плинтуса, а втоптавшего в грязь, является мерой гигиенической, а не политической. Языковая проблема в Украине до конца двадцатых решена, а там видно будет.
Многие скажут, что язык не виноват, и даже вспомнят Окуджаву:
Сливаются в одно слова и подголоски,
и не в чем упрекать Варшаву и Москву...
Виновен не язык, а подлый дух холопский —
варшавский ли, московский — в отравленном мозгу.
Когда огонь вражды безжалостней и круче,
и нож дрожит в руке, и в прорезь смотрит глаз,
при чем же здесь язык,
великий и могучий,
вместилище любви и до, и после нас?
Но он давно перестал быть вместилищем любви, и он виноват — его сделали заложником, тут уж не до разбирательств. Виноват немецкий, который слился с лаем немецких овчарок, тоже вроде бы ни в чем не виноватых; ничего не поделаешь, русский с 2014 года стал языком лжи и ненависти, и отмывать его нам еще долго. Да и в качестве ответной меры на закрытие в Москве украинской библиотеки и полный запрет на изучение украинского языка и литературы Украине давно пора было ограничить использование русского у себя. Эту библиотеку я знал, постоянно ездил мимо нее на работу в «Сити FM», откуда сначала (после участия в московских митингах 2012 года) выгнали меня, потом (за освещение этих митингов) сменили менеджмент, а потом прикрыли и всю радиостанцию, вместе с теми, кто при этом сменившемся менеджменте остался работать. Непонятно, кто больше сделал для борьбы с русским языком, с теми, кто умеет на нем говорить, российская власть или украинская; но украинская, в отличие от российской, в своем праве. А языку ничего не сделается. И клянусь, если дело дойдет до презентации этой книги в Украине, я проведу ее на украинском. Моего словарного запаса на это хватит, а акцент мне как-нибудь простят.
Правительство
Первым премьером при Зеленском был 35-летний юрист Арсений Гончарук, которого считали самым либеральным по экономическим воззрениям (до этого он успел побыватьсоветником министра экологии, позже — советником вице- премьера, министра экономики). Гончарука называли креатурой Андрея Богдана, первым заместителем которого он пробыл месяц перед своим утверждением на должность премьера. Проработал он в этом качестве семь месяцев, после чего подал в отставку.