— Но в Праге еще ничего не кончилось! — возразила она и попыталась на плохом немецком объяснить ему, что именно сейчас, когда страна оккупирована, на фабриках, вопреки всему, организуются органы самоуправления, студенты бастуют, требуя вывода русских войск, и вся страна продолжает жить своей жизнью. Именно это и потрясает! А здесь это уже никого не волнует!»
Но редактор переходит к просмотру фотографий с нудистского пляжа.
И скоро Украина будет вытеснена новой темой, хотя и не окончательно; и для Украины придет время других лидеров. Тогда-то многие припомнят фразу о том, что любой подвиг — это чья-то недоработка. Это фраза эффектная, но неверная, потому что мир пока еще не так комфортно устроен, чтобы в нем все работало. Подвиг будет необходим до тех пор, пока существует неконтролируемое зло и агрессивное невежество. И никакой суверенитет не спас бы от российской агрессии ни одну безъядерную державу, будь то хоть Венгрия, хоть Казахстан, да и для стран Балтии даже членство в НАТО не является стопроцентной гарантией. И никакого другого варианта, кроме политики героического перформанса, у Зеленского не было. Всем кандидатам во власть — это и главная отличительная черта — кажется, что там, наверху, вариантов много. Но их почти никогда нет. Во всяком случае во время войны нет альтернативы героизму.
Но Арестович интересуется сейчас не этим. Он думает об инвестировании своей популярности во власть, трансформации морального капитала в политический; война дала ему такой шанс, и другого не будет. Сам он, по всей вероятности, убежден, что действует не ради власти, а ради блага Украины. Очень может быть, что все так и есть. Именно ради политической борьбы он сменил утешительную и патриотическую риторику на алармистскую и критическую, хотя об украинском национализме и самолюбовании всегда высказывался достаточно резко. Есть ли у него единомышленники и потенциальные влиятельные сторонники? В интеллектуальной сфере — безусловно. Вот что сразу после саммита НАТО писал украинский философ Андрей Баумейстер: «Саммит НАТО в Вильнюсе стал для Украины и мира важным, суровым и отрезвляющим уроком политического реализма. Украинская политика «жесткого давления» и «решительной риторики» по отношению к партнерам показала свою полную несостоятельность и потерпела оглушительный провал. Это провал коллективного «Андрея Мельника» с его громкими и грубыми заявлениями, задним числом объявляемыми «эффективными» и «успешными». Вот уже и министр обороны Великобритании просит лидеров Украины о хотя бы минимальной благодарности... Политический Запад напомнил нам и всему миру о своем главном искусстве: искусстве пафосных, громких, обтекаемых, иногда весьма приятных, но зачастую совершенно бессодержательных формулировок. Украина теперь понимает, в какой форме и в каком стиле будет протекать разговор о членстве страны в ЕС. Там для «домашних заданий», «сроков и условий» — широкое поле применения. Уж не сомневайтесь.
Как и в Бухаресте в 2008 Украине и (тогда) Грузии сказали «нет» в форме «да». А сейчас и почти прямо сказали «нет». Не похоже ли это на сигнал Москве: мы очень осторожны, мы не хотим вас волновать, не извольте беспокоиться!
Гневные и пафосные заявления — это оружие из арсенала вчерашнего дня».
Как видим, выводы популярного философа ничем не отличаются от меморандума Арестовича, в каком-то смысле они и жестче. Но Баумейстер не собирается включаться в предвыборную борьбу, у него все в порядке с научной карьерой, а Арестович явно не тот человек, чтобы ограничиться психологическими практикумами. Лично для меня его приход в украинскую политику был бы событием радостным — он по крайней мере радикальный противник национализма, человек стремительных реакций и поклонник Стругацких. Но, как мы знаем, все три эти качества, поврозь и в совокупности, никого ни от чего не гарантируют. Многие черты Арестовича заставляют насторожиться уже сегодня, и одна из таких черт — слишком быстрая, хотя и вполне адекватная, смена риторики.