- Эбигайл хочет, чтобы мы отвезли ее домой, - сказал я Джеку, как только я, Алана и Ганнибал вошли в его кабинет.
- Я считаю, что ей еще рано, - тут же встряла Алана. Хотя все верно: она, как лечащий врач Эбигайл, обладает большими полномочиями. – На нее обрушатся сильные эмоции. Реакцией будет агрессия или неосознанная попытка повторить травмировавшие ее события.
Джек поморщился: его желания совершенно не совпадали с тем, что говорила Алана.
- А что скажет наш уважаемый доктор Лектер?
- Вполне вероятно, что доктор Блум права, - начал он, и Алана победно выпрямилась. А вот я сразу понял, что сейчас последует какое-нибудь “но”. И оно не заставило себя ждать: - Но есть и другой вариант: воспоминания помогут девочке излечиться и уйти в отрицание.
Джек, предсказуемо, ухватился за возможность, предоставленную ему Ганнибалом, и мы все, кроме Кроуфорда, забрав Эбигайл, поехали на место преступления. Всю дорогу она ехала молча, сложив руки в замок и стараясь занимать как можно меньше места. Алана, сидевшая рядом с ней на заднем сиденье, метала в нас с Ганнибалом гневные взгляды. В общем, атмосфера была самая жизнеутверждающая.
Дом Хоббсов встретил нас коряво написанной надписью “Людоеды” поперек парадной двери. Губы Эбигайл предательски задрожали, но она справилась с собой и вошла внутрь. Алана держалась поближе к ней, взглядом сказав нам «Вот видите, я была права», а мне идти рядом с девочкой было неловко. Все-таки именно я убил ее отца, каким бы психом он ни был. Ганнибал шел со мной, выражая молчаливую поддержку, и я невольно усмехнулся. Да уж, картина маслом: два психотерапевта опекают своих подопечных. И неважно, что официально я не был пациентом Ганнибала: профессиональная деформация – штука страшная.
Атмосфера в доме, несмотря на то, что группа уборщиков поработала на славу, была нездоровой. Ну, или снова разыгралось мое больное воображение. Мы стали разбирать коробки с уликами, которые аккуратно стояли в коридоре, по одной перетаскивая их в гостиную. Разговор зашел о Подражателе, который пока так и не был найден:
- Мы думаем, что в тот день вам звонил убийца. Ты не помнишь его голос?
- Я его никогда раньше не слышала, - нахмурилась девочка. – И все случилось слишком быстро.
- Он не оставил никаких улик.
- Так это из-за него меня пустили сюда? Будем инсценировать преступление? – девочка загорелась лихорадочным энтузиазмом. – Вы – папа, - она указала на меня, потом повернулась к Алане: - вы – мама. А вы – человек, который звонил?*
Последняя роль предназначалась Ганнибалу. Эбигайл смотрела на него с каким-то ожиданием. Воздух в комнате ощутимо потяжелел.
- Эбигайл, мы лишь хотим, чтобы ты побыстрее избавилась от прошлого, - вмешалась Алана, разрядив обстановку. Ганнибал встал и направился за новой коробкой из коридора. Что-то в этой сцене меня зацепило, но ухватить мысль за хвост я не успел.
- Как думаете, можно заразиться безумием? – задумчиво спросила Эбигайл.
- Folie a deux, - пробормотала Алана.
- Что?
- Безумие, разделенное на двоих, французский термин, - включился в беседу до этого времени остававшийся в тени Ганнибал. - Им описываются случаи, когда два человека, находящиеся в близких отношениях (родные братья или сестры, муж и жена), проявляют то же самое психическое расстройство в одно и то же время.
Мне как-то сразу стало нехорошо. Конечно, я не был близок с Хоббсом, точнее, совсем не знал его до того дня, но все эти кошмары были настолько реалистичны. Рядом так же побледнела Эбигайл.
- Человек не сумасшедший, если его убеждения считают нормой в его культуре или субкультуре. Или семье, - мягко сказал Ганнибал, и почему-то показалось, что слова были адресованы именно мне.
- Папа не казался сумасшедшим. Перфекционистом, быть может, - Эбигайл вздохнула.
Вскоре нам пришлось прерваться: к Эбигайл пришла подруга. Девушки вышли в сад, а мы остались внутри, решив им не мешать. Как оказалось – зря.
- Кажется, у нас еще гости, - склонив голову набок, заметил Ганнибал, и я подошел к окну, откуда он наблюдал за гуляющей парочкой.
- Что-то он не выглядит дружелюбным.
- Думаешь, стоит проверить? – спросил он, уже следуя за мной.
- Ну, хуже-то точно не будет.
Заметив нас, парень развернулся и убежал.
- Он сказал, что он чей-то брат, - смущенно пробормотала Эбигайл, носком ковыряя землю. – Я дурочка, да? Ну, из-за того, что совершенно забыла об осторожности, выйдя в сад.
- Сейчас он ничего бы тебе не сделал. Слишком светло и людно, - покачал головой Ганнибал. – Но осторожность никогда не повредит.
Ночевать решили в отеле: психика подростков, конечно, гибкая, но спать в доме где убили ее мать и чуть не умерла она сама… Не думаю, что это прошло бы бесследно. Хотя меня и в безликом номере отеля всю ночь не отпускали кошмары. Что не преминул отметить мой внимательный друг:
- Не спалось?
- Кровать была неудобная, - фыркнул я, не желая углубляться в эту тему при посторонних, и он понимающе кивнул.
После легкого завтрака мы сели в любезно предоставленные нам машины и поехали к охотничьему домику, дорогу к которому вчера обещала показать Эбигайл. Если я скажу, что начал бояться только сейчас, вы мне поверите? Я первым нашел тело и вызвал экспертов. Здесь снова поработал наш Подражатель, несомненно, хотя это и не вязалось с моим представлением о нем. Зачем он повторился? Чего добивается? Вопросы теснились у меня в голове, стало трудно дышать, а чертова эмпатия включилась сама собой. Я полностью слился с убийцей, своими глазами видел, как насаживаю безвольное тело на рога. Я оставил Ганнибала с Эбигайл разговаривать с агентами и провел Джека на второй этаж, туда, где находилась жертва. Говорил с ним, объясняя мотив убийства, потом разговаривал с экспертами, а ощущение, что это я убил Мелиссу Шур, все так и не проходило.
Закончив с обязательными процедурами, Ганнибал по просьбе Джека, отвез Эбигайл и Алану в дом Хоббсов, а я остался составлять очередной отчет. Черт, как я ненавижу все эти бумажки. Тем более сейчас, когда на свободе разгуливает Подражатель, убивший уже двух девушек: Кесси Бойл и Мелиссу, подругу Эбигайл. Когда он остановится? Когда на рогах окажется сама Эбигайл?
Последняя мысль заставила меня ускориться, и я поехал к Хоббсам, как только смог освободиться. И все равно опоздал. На полу в коридоре лежала Алана. Я кинулся проверить пульс, убедился, что она жива, после чего пошел дальше на тихий шаркающий звук и увидел бледного Ганнибала с встрепанной прической и помятым пиджаком, который, поддерживая Эбигайл, вел ее к дивану (хотя скорее они не давали упасть друг другу, потому что обоих ощутимо шатало). Девочка выглядела очень напуганной, причем боялась всех, меня в том числе. Пришлось списать это на шок.
- На нас напал тот самый, которого мы с Мелиссой видели вчера, - дрожащим от подступающих слез голосом начала рассказывать она, но я перебил:
- Агентов вызвали?
- Не успели, - помотал головой Ганнибал и, охнув, схватился за затылок.
Я быстро подошел к нему и, осторожно дотронувшись до его головы, нащупал огромных размеров шишку.
- Как бы не сотрясение. Сколько Уиллов Грэмов ты видишь? Сиди, тебе сейчас не стоит двигаться. Я сам все сделаю.
- К сожалению, всего одного, - усмехнулся Ганнибал и, повинуясь моим рукам, сел прямо на ковер. – Но я бы не возражал, если бы вас было больше.
Я хмыкнул, оценив его шутку, и быстро набрал номер Джека, докладывая о случившемся. Тот пообещал приехать немедленно. Нехотя отошел от Ганнибала и Эбигайл, чтобы перенести Алану на диван, потом прошел на кухню, провожаемый внимательным взглядом Ганнибала, достал из морозилки лед и, завернув его в полотенце, сделал холодный компресс для пострадавшего.