Он поймал ее удивленный взгляд, но она больше ничем не спросила, потому что он прикрутил звук. Тери вышла из комнаты. Сэм успел заметить, что после душа он завернулась в старый, уютный махровый халат и обернула кудрявую головку большим банным полотенцем. Мысль о том, что на ней наверняка ничего нет под пушистым халатом, сводила его с ума.
Черт, эта женщина выглядела сексуальной в самых нелепых одеждах! Он не мог припомнить ни одной женщины, которая сразу и так сильно его бы взволновала.
«Я не люблю полицейских».
Эти ее слова рефреном звучали в его голове, и он потер лоб рукой. Так часто бывает. Многие женщины не любят мужчин, одетых в синюю полицейскую форму, только не отваживаются говорить об этом вслух, ограничиваясь косым взглядом, насмешкой, пренебрежительным отношением.
А Тери прямо заявила ему об этом: «Я не люблю полицейских».
Сэм стал массировать занемевшую шею.
Для такой неприязни должны быть основания, гораздо более серьезные, чем то, что произошло во время их первой встречи. Да и их первая встреча вряд ли изменила мнение Тери о полицейских к лучшему.
Сэм оперся руками о подоконник, почти прижавшись носом к стеклу большого окна. Он смотрел прямо перед собой, но не видел того, что происходило внизу. Он вспоминал лицо очаровательной женщины со светлыми вьющимися волосами, которая бросила ему:
– Я не люблю полицейских.
Он должен понять причину ее враждебного к нему отношения. Сэм чувствовал, что вряд ли сможет быстро забыть Тери. Он знал это уже несколько дней. Значит, надо найти способ побороть ее неприязнь.
– На что вы смотрите?
Сэм обернулся и увидел, что она стоит, уперев руки в бедра, одетая в широкий белый свитер, оставлявший открытым одно плечо. Ее стройные ноги были обтянуты черными колготками. В таком наряде она казалась еще меньше ростом, чем обычно, но выглядела упругой и аппетитной. Словно резиновая игрушка, которую ему не терпелось взять в руки.
– О, просто смотрел на озеро и людей внизу. Прекрасный вид.
– Мне тоже нравится, – ответила она нелюбезно.
– Вы хорошо выглядите. – Сэм чувствовал, что слишком пристально ее разглядывает.
Она переступила с ноги на ногу и отвернулась.
– Ну и прекрасно, значит, вы можете отправляться восвояси.
– Не дождетесь. Вы знаете, что я не это имел в виду. Хорошая шутка, мисс Франклин.
Сэм сгреб с дивана кучу одежды:
– Шефф привел мою машину прошлой ночью, а свою забрал. В машине у меня всегда есть запасная одежда.
– Ну еще бы, копы как бойскауты – всегда готовы.
– Хватит язвить. – Погрозил ей пальцем Сэм. – Я приму душ, а потом мы куда-нибудь съездим.
Он услышал ее вздох и вышел из гостиной, чувствуя на спине ее взгляд. Сэм закрыл за собой дверь.
Он оперся руками о края раковины и сказал своему отражению в зеркале:
– Ты явно не в фаворе, Купер. Но отступать слишком поздно. Ты увидел ее. Ты хочешь ее. Загвоздка в том, как ее заполучить.
Тери с силой выдохнула, с отвращением думая о собственной мягкотелости. Она сдалась слишком легко. Она не хотела, чтобы он был рядом, тем более целый день. Он провел здесь всю ночь, а теперь ей придется провести с ним почти весь день.
Она плюхнулась на диван, положив согнутую ногу на колено другой, и откинула голову на спинку дивана.
«Ну, а теперь мне что делать, – подумала она уныло. – Я прекрасно жила, стараясь держаться от него подальше, до этого идиотского случая с мячом, стукнувшим меня по голове. Как я могла вести себя так глупо?»
Сейчас этот полицейский находился здесь, в ее квартире, и теперь любая вещь, любой предмет будут напоминать ей о его присутствии.
Тери сжала губы. Ей все еще чудился его запах, утренний запах мужчины, который она почувствовала, сидя рядом с ним за столом на кухне. Его щетина выглядела так сексуально и привлекательно, что Тери тогда едва удержалась, чтобы не провести рукой по его щеке. Она бессознательно взяла с дивана подушку и уткнулась в нее лицом, вдыхая его запах. Этой подушкой он накрывал голову. Когда она поняла, что делает, ее глаза широко распахнулись, и она вскочила с дивана.
Тери принялась расхаживать взад-вперед перед большим окном. Она – и полицейский? Да никогда! А если это судьба? Вот мучение… Надо думать только о полицейской форме, которую он носит, и выбросить его из головы. Это легко. Легко, как…
– Я готов. Чистый, как свисток.
Тери обернулась и обмерла: стоявший перед ней Сэм был гладко выбрит и сиял чистотой. Джинсовая рубашка прилипала к еще мокрым плечам. Выцветшие, потертые синие джинсы туго обтягивали его бедра, а мокрые, черные как ночь волосы, зачесанные назад, блестели в утреннем свете. Он был так хорош, что дух захватывало.
Она опустила глаза. Ее взгляд наткнулся на кофейный столик. Она растерянно заморгала:
– Почему вещи лежат так ровно?
– Я их разложил по порядку. Вы не против?
Она топнула ногой:
– Еще как против!
Подойдя, она смешала вещи в кучу, как было раньше.
– И не говорите мне, что вы помешаны на порядке.
Он пожал плечами:
– Я не фанатик, но люблю аккуратно разложенные вещи.
Он побоялся сказать ей о видеокассетах. Пусть увидит их потом, когда его не будет рядом.
Она уперлась руками в бока и пошла на кухню посмотреть, не передвинул ли он и там чего-нибудь.
– Я не буду возражать, если вы вымоете посуду, – заявила Тери, кивая на раковину.
Он схватил ее за руку и быстро повел к двери.
– Никогда не забивайте себе голову мелочами, – строго произнес он. – Мы закончим с этим позже, когда вернемся.
– Куда мы собираемся ехать? – нехотя спросила Тери, когда он помогал ей усаживаться на переднее сиденье его белого пикапа.
– Увидите. Как ваша голова? – Сэм озабоченно взглянул на Тери.
Она рассеянно потрогала лоб:
– Еще немного болит. Если вы разглядели что-то под таким начесом, значит, шишка у меня не маленькая. – Она невесело улыбнулась. – Но, по крайней мере, голова перестала кружиться.
– Это хорошо.
Сэм убавил звук радио. Тери заметила, что его пальцы и – запястье покрыты темными маленькими волосками, мягкими на вид. Выше запястья их скрывала манжета рубашки.
– Скажите, – неторопливо начал Сэм, – что вы делаете в Миннеаполисе, вдали от семьи и друзей?
– У меня есть друзья и здесь, – ответила Тери, невольно придав голосу воинственную интонацию.
– Ладно, ладно. Послушайте, давайте помиримся, хорошо?
Она скривила рот и пожала плечами:
– Пожалуйста.
– Так что там с семьей?
Тери вздохнула:
– Они в Чикаго.
– Они – это кто?
– Это что, допрос?
Он взглянул на нее, приподняв бровь.
– Ну хорошо. Они – это моя мама, папа и сестра. Сестра замужем, и у нее двое детей.
– Вы младше сестры?
– Нет, старше.
– А почему Миннеаполис?
– В каком смысле?
– Почему вы сюда приехали?
Тери посмотрела в окно на проносившийся мимо, пейзаж.
– У моей сестры были неприятности. Семейные проблемы. Я пыталась ей помочь, но она меня не послушала. – Тери грустно вздохнула. – В конце концов, мне стало невыносимо больно смотреть на ее страдания. И я уехала.
– И что?
Она пожала плечами:
– Ничего не изменилось, все по-прежнему.
– И вы остались здесь.
Тери снова пожала плечами:
– Я обрела здесь свой дом. Мне здесь нравится. Город довольно большой – не такая громадина, как Чикаго, но и не маленький. И очень чистый. Наверное, я влюбилась в Миннеаполис. Глупо, правда?
Тери увидела, как Сэм широко улыбнулся:
– Не так уж глупо. Я и сам люблю этот город.
– Вы давно здесь живете? – спросила Тери.
– Всю жизнь, – усмехнулся он.
– Но вас здесь, наверное, ничто не держит. – Она слегка покачала головой. – Вам никогда не хотелось уехать отсюда?
– Даже представить себе такое не могу.