— Приятно слышать, — еле слышно выдохнула она.
Вряд ли при других обстоятельствах ему удалось бы так легко справиться с ситуацией. Но сейчас все внимание Лив сосредоточилось на сильных пальцах, скользящих по ее плечам. Вот они легли на обнаженную кожу у основания шеи, и девушка непроизвольно вздрогнула. Как ни старалась она обуздать себя, но прикосновение рук Грегори порождало в ней какое-то странное ощущение, сладостное и мучительное одновременно, терзающее каждый дюйм ее тела.
Казалось, ей в кровь влили шампанского и по венам теперь разносятся щекочущие пузырьки. Не вполне отдавая отчет в своих действиях, Лив медленно подняла руку и коснулась груди Грегори. Еле заметный трепет, пробежавший по его телу в ответ, дал ей понять — Грегори снедает такое же вожделение, как и ее саму.
Безумие какое-то! Может, он и хочет разок переспать с ней, но она — ни за что! Потому что не готова принять боль и горечь, что непременно станут ее уделом потом. Грегори любит Кэтлин Дезерт — Лив ясно видела свет этой любви на его лице, слышала в голосе отзвуки глубокого, настоящего чувства. Слишком уж они с Грегори разные люди. Для него секс с женщиной, купившей год его жизни, просто способ приятно скоротать время и утолить плотскую жажду. Для нее же…
Лив побоялась довести мысль до конца. Этак Бог знает до чего можно додуматься. Она сжала кулаки и оттолкнула Грегори.
— Лив… — В голосе его звучало волнение, искорки в глубине глаз выдавали страстное желание, дыхание с трудом вырывалось из груди.
Как же сложно устоять перед ним! У Лив потемнело в глазах… Ах, если бы вернуться в его объятия, прильнуть к груди, дать ему то, чего он так жаждет и чего так жаждет она сама! Он так близок, а искушение неизмеримо сильнее всех ее инстинктов самосохранения.
Из горла у нее вырвался жалобный стон. Лив закрыла глаза в безмолвной капитуляции. Если он вновь дотронется до нее, у нее не хватит сил сопротивляться. И произойдет то, чего она всегда боялась, чего решила избегать: Лив вручит всю себя, свое тело и свою душу мужчине, а за этим неотвратимо последуют боль и печаль. Ибо после нескольких сладостных мгновений ее избранник безразлично отвернется от нее.
— Я хочу тебя, Лив. И можешь спорить хоть до посинения, но это чувство взаимно. Я мечтаю о том, чтобы сделать наш фиктивный брак настоящим. Но я обещал не домогаться тебя — и сдержу слово, пока ты сама не признаешь, что тоже хочешь меня. А теперь… пойдем есть.
Лив так изумилась и растерялась, что буквально окаменела. Грегори утверждает, будто хочет ее, предлагает сделать их брак настоящим, а его голос при этом настолько бесстрастен, что можно подумать, он зачитывает вслух меню. И в заключение этот нахал спокойненько предлагает позавтракать.
Какая уж тут еда!
— Это в наше соглашение не входило, — сквозь стиснутые зубы процедила она.
Самоуверенный тип из всего старался извлечь выгоду, не считаясь ни с какими приличиями. В трепете ее тела прочел лишь примитивное плотское желание и даже не нашел нужным прикрыть свое влечение хотя бы призрачным покровом романтики!
— Что не входило в наше соглашение? Завтрак?
Лукавая улыбка Грегори привела Лив в бешенство.
— Ты чертовски хорошо знаешь, что речь идет не о еде! Только не говори, будто позабыл условия нашего соглашения — мы заключили брак только вчера, так что вряд ли договор выветрился у тебя из памяти. И не вздумай его нарушать.
— Да я даже пока и не пытался. — От ласковой насмешливости его тона у Лив вновь по спине побежали мурашки. — Я просто прикоснулся к тебе, что и послужило катализатором. Но обещаю: я не стану давить на тебя, я подожду. Пусть все идет своим чередом, пока ты сама не признаешь, что хочешь меня.
Он с видом заговорщика подмигнул ей, и девушке показалось, будто у нее плавятся кости.
— А теперь, когда мы все расставили по своим местам, пойдем-ка выпьем кофе. Мне он сейчас определенно пойдет на пользу, да, думаю, и тебе тоже.
Грегори приглашающе распахнул дверь. После секундного замешательства Лив гордо вскинула голову и прошествовала в кухню. Пора было прекратить этот щекотливый разговор. На сегодня хватит. Настало время вновь взять руль в свои руки и перестать полагаться на волю волн.
Легко сказать! А вот как выполнить-то? Грегори ясно дал понять: стоит ему только захотеть — и он заставит ее забыть обо всем. И к сожалению, был прав. Природа наделила этого мужчину такой невероятной сексуальной притягательностью, что одного его присутствия было достаточно, чтобы смутить и взволновать ее. Как же быть?
Этот вопрос мучил бедняжку все время, пока она шла за Грегори к столу, накрытому для завтрака в саду под тенью старого грушевого дерева.
Она уселась в плетеное кресло и с подозрением покосилась на своего спутника. Тот невозмутимо поднял крышку кофейника. В воздухе распространился свежий густой аромат. Принимая протянутую ей чашку, Лив сухо произнесла:
— Итак, мы заключили деловое соглашение. Я щедро плачу тебе, так что, надеюсь, ты не захочешь нарушить условия договора и лишиться денег.
Лив даже слегка возгордилась — таким спокойным и уверенным тоном ей удалось произнести эту тираду. Вот только откуда горькое чувство, будто она отрекается от чего-то важного и значимого, способного украсить и обогатить ее жизнь?
Горячий крепкий кофе сейчас оказался бы как раз кстати, помог бы привести нервы в порядок.
Но увы, Лив была не в состоянии сделать ни глоточка. Горло сводила мучительная судорога. Но надо было довести речь до конца.
— И если ты хочешь дополнительных сексуальных развлечений в эти двенадцать месяцев, так забудь об этом. Я тебе не игрушка, мистер Стоун. У меня тоже есть чувства.
— Знаю, что есть, миссис Стоун, — ответил Грегори. — Весь вопрос в том, когда вы наконец дадите им волю.
Голос его звучал так нежно, янтарные глаза мерцали золотистым огнем, а когда он назвал Лив «миссис Стоун», слова эти слетели с его уст, точно любовная ласка. У Лив даже губы задрожали от непонятного смятения. Но она не сдавалась.
— Да? И как ты можешь строить на мой счет хоть какие-то предположения? Ты же обо мне ровным счетом ничего не знаешь. А вот я наблюдала за тобой достаточно долго, чтобы распознать твои истинные чувства. По крайней мере одно из них. Ты любишь сестру своего друга, Кэтлин Дезерт. Но едва ли тебе в качестве будущего мужа сестры твой приятель поставил бы высокую оценку. Не выше ноля по десятибалльной шкале. Вот почему ты согласился жениться на мне. Через год ты сможешь явиться к любимой женщине уже не нищим неудачником, не с пустыми руками. У тебя будет начальный капитал. Возможно, вы вместе откроете новое дело. Да, ради такой перспективы можно и потерпеть годик. Только не жди, что во время этого ожидания я буду утолять твой сексуальный голод!
9
Грегори молча проклинал себя за поспешность. Ну кто его тянул за язык? Единственное оправдание подобной оплошности — бурная радость от того, что Лив не оказалась корыстной стяжательницей. А он уже готов был думать о ней черт знает что. Да, готов — хотя душа его восставала против столь гнусного предположения.
И еще красноречивый трепет ее тела, когда он массировал ей плечи. Какой мужчина устоял бы? От единого прикосновения к нежной шелковистой коже Лив все самообладание Грегори растаяло как дым.
Он поспешил. Слишком рано открыл карты, слишком рано декларировал свои истинные намерения — и проиграл. Угораздило же Лив вбить в голову эту чушь про него и Кэтлин!
Кто из его знакомых поверил бы в подобную нелепицу? Да весь деловой мир Лондона помер бы со смеху при мысли, что один из самых трезвых и острых умов Соединенного Королевства теперь лепит ошибку на ошибку, безуспешно пытаясь завоевать собственную жену!
Законную жену!
Грегори едва не застонал от внезапного приступа острого желания. Вот бы схватить Лив в объятия, затуманить ей голову поцелуями, ласкать, пока напускная сдержанность не слетит с нее, словно карнавальная маска: А потом отнести в постель и доказать ей, что ослепительный накал страстей может привести к гораздо большему — к любви и доверию.