— Не думаю, что Чарлзу понравится этот странный ответ. Узнав о случившемся с ним несчастье, ты должна была вылететь из дому сию же минуту! В общем, мы тебя ждем сегодня вечером. Знаешь, если бы подобное случилось с тобой, уверена, Чарлз не отходил бы от тебя ни на шаг.
Эглантайн обреченно вздохнула.
— Хорошо, вечером буду у вас.
— Но не раньше шести! — предупредила миссис Боуди. — Мальчик только что отобедал, и я хочу, чтобы он как следует выспался.
По дороге к Чарлзу Эглантайн думала, что надо сказать ему все, как есть. Конечно, последует масса упреков и вопросов, но лучше ужасный конец, чем ужас без конца, решила она.
Чарлз переживал свою травму со всем присущим ему трагизмом. Рассеянно поблагодарив Эглантайн за книги, которые та привезла ему почитать, он стал сетовать на свои злоключения.
— Никто даже не поинтересовался, как у меня дела! — возмущался Чарлз, закатывая глаза к потолку. — Всем будто наплевать, что я чуть не лишился ноги! Слава Богу, врач вовремя понял серьезность травмы и отправил меня домой, а тренер — вообрази только! — хотел снова поставить меня в основной состав!
— Какой беспредел, — фальшиво посочувствовала Эглантайн, гадая, с какой стороны подступиться к щекотливому разговору.
— Наш семейный врач просто чудотворец, — заметила миссис Боуди, расставляя на столе чайный сервиз. — Как только состояние Чарлза немного улучшится, ему пропишут специальный режим: оздоровительные прогулки, физические упражнения…
— Это хорошо, — отозвалась Эглантайн, с неудовольствием отметив, что миссис Боуди усаживается возле сына на диван.
Ровно через полчаса она уже ехала домой. Разговора с глазу на глаз так и не получилось. Вездесущая миссис Боуди ни на минуту не давала сыну и его гостье побыть наедине, вклиниваясь в беседу и меняя тему беседы по своему усмотрению.
А что, если она догадалась о моих намерениях и думает, что я хочу бросить Чарлза, пока он беспомощен? — пронеслось у Эглантайн в голове.
Сегодня в гостях у Боуди Эглантайн чувствовала себя неловко из-за царящей там атмосферы трагизма и скорбных физиономий хозяев. Она даже попыталась разрядить напряженную обстановку и предложила поставить свой автограф на забинтованной ноге обездвиженного Чарлза, но мать и сын хором заметили, что для шуток сейчас не время.
— Я думаю предъявить иск тем негодяям, что затеяли драку, — задумчиво произнес пострадавший, когда Эглантайн поднялась, чтобы поцеловать его на прощание.
А Чарлз даже не спросил, когда она сможет навестить его снова. Ему казалось само собой разумеющимся, что визиты Эглантайн должны быть регулярными, а неизменное присутствие миссис Боуди лишь укрепит их отношения.
Самое удивительное, думала Эглантайн, что всего месяц — нет, даже неделю — назад я бы ни на минуту не усомнилась в его правоте.
Однако теперь, после встречи с Ником, Эглантайн понимала, что в ее жизни появилось что-то новое и вместе с этим изменилось ее прежнее мировоззрение.
Все то, что раньше лишь немного досаждало и мешало ей жить, теперь словно вырвалось наружу, буквально выводя Эглантайн из состояния равновесия. Нервное напряжение, стремление изменить себя и тяга к переменам подталкивали ее оставить Чарлза и прежнюю жизнь за чертой и с головой окунуться в мир неизведанного.
Что у меня будет, если все останется в прошлом? — спрашивала себя Эглантайн. Будет работа, любимое дело и… свобода, с удовлетворением думала она, улыбаясь своим мыслям. Но только что я буду делать с этой свободой?
12
— Просто не знаю, куда деваться, — со вздохом завершил Ник рассказ о своих злоключениях и грустно посмотрел в глаза Аластеру Флетчеру.
Бывший шеф сочувственно улыбнулся. Пройдя почти полный курс лечения в частной клинике, он довольно быстро шел на поправку.
— Тебе нельзя больше оставаться в отделе светской хроники, это точно, — отозвался Аластер. — Пока Бриджит только оболванила тебя, как уголовника, но кто знает, что еще взбредет ей в голову?
— Ей-богу, лучше б я подох в этих проклятых джунглях! — в сердцах воскликнул Ник.
— Нет, не лучше. Поверь, я почти побывал на том свете и отправиться туда не пожелаю и врагу. Однако под начальством мисс Колверт повышения тебе не видать как своих ушей, это точно. Придется искать новую работу и начинать карьеру заново. Кстати, как тебе понравилось в Даниелсвилле?
— Там просто чудесно! Век бы оттуда не уезжал, — грустно сказал Ник.
Аластер понимающе кивнул.
— Я тоже. Честно говоря, у меня появилась мысль обосноваться в этом местечке, устроиться редактором в их газету и жить-поживать до самой пенсии. Да вот моя старушка ни в какую не желает уезжать из Нью-Йорка! Хотя, кто знает, может, тебе скорее меня удастся перебраться в Даниелсвилл?
Ник горько усмехнулся.
— Очень может быть.
Вернувшись вечером домой, Ник повторял про себя как заклинание, что это был последний раз. После визита к Аластеру Норману он отправился на свидание с последней претенденткой в долгом списке искательниц счастья по объявлению, и встреча получилась не очень приятной, несмотря на то, что девушка дала Нику как Журналисту массу полезного материала для завершения его статьи.
Ник посмотрел в висящее в холле зеркало и невольно поморщился. Пусть настроение испорчено, зато больше не придется носить этот дешевый костюм и напрягать зрение, пытаясь разглядеть предметы через толстые линзы очков.
Он прошел в ванную, расчесал слипшиеся от геля волосы и с наслаждением постоял под душем, пока к нему не вернулось ощущение свежести. Затем надел махровый халат, сварил себе кофе и направился в кабинет, чтобы зафиксировать подробности прошедшего вечера.
Едва Ник заправил в каретку лист бумаги, как в дверь позвонили. Он удивленно взглянул на часы, гадая, кто бы это мог быть, и пошел открывать.
— Добрый вечер! — На пороге стояла улыбающаяся Брунгильда. Ее поросячьи глазки жадно забегали вверх и вниз, изучая облаченную в халат фигуру Ника. — Войти-то можно? — добавила она, так и не дождавшись ответа.
— Заходи, раз пришла, — буркнул Ник, распахивая дверь как можно шире, чтобы пухлая Брунгильда не вздумала ненароком прижаться своим огромным бюстом к его груди.
Смерив Ника томным взглядом голодной кошки, начальница вошла в кабинет, плюхнулась, не дожидаясь приглашения, на кожаный диван и закурила сигарету.
— Очень стильно, — констатировала она, закончив беглый осмотр комнаты. — Здесь живет еще кто-нибудь?
— Нет, уже нет, с тех пор, как мой сосед по квартире женился и переехал к жене. Так что вам угодно, мисс Колверт?
— К чему такие формальности, Ник? Говоришь, словно мы на собрании в офисе, а сам еле одет… — Она многозначительно оглядела распахивающийся на груди халат, и Нику невольно захотелось затянуть потуже пояс. — Не угостишь виски?
— Конечно, — отозвался он и достал два бокала. — Значит, я должен расценивать твой визит как обычное проявление вежливости?
— Ой, да думай что хочешь! — воскликнула Брунгильда, жадно отхлебывая неразбавленное виски. — Вообще-то у меня есть много причин, чтобы с тобой повидаться…
— Можно узнать хотя бы одну? И побыстрее, как видишь, я очень занят…
— Ты опять сегодня ходил на свидание? Кто же эта счастливица на этот раз?
— Джудит, разведена, очень болтлива и обожает плакаться в жилетку.
— Идеальный вариант! Все прошло нормально?
— Не считая последних десяти минут. Когда бедняжка Джудит поняла, что вечер вопреки ее ожиданиям закончится не в постели, начался последний день Помпеи. Она швырнула мне в лицо остатки торта, окатила горячим кофе и без обиняков высказала все, что думала. Хорошо еще, нас не сдали в участок. — Ник усмехнулся и прибавил: — Из-за этой истерички я теперь долго не решусь снова зайти в этот ресторанчик, а мне там очень понравилось. Да и костюм, который ты мне выдала, безнадежно испорчен.
— Не понимаю, и что только они в тебе находят? — спросила загадочно улыбающаяся Брунгильда. — Даже когда ты выглядишь полным придурком, женщины так и просятся к тебе постель.