Мин Юнги обжёг Еын таким многозначительным взглядом, что она почти рванула за спину стоящего рядом Хосока, и из одного только упрямства осталась в итоге стоять на месте, мысленно благодаря подругу за очередную подкинутую проблему.
— Отличная работа, — вдруг щёлкнул пальцами Хосок и, подавшись в сторону Черин, вдруг чуть приобнял её за плечи и повернул в сторону выхода. — В виде благодарности позволишь угостить тебя ужином.
Девушка нахмурилась и даже попыталась избежать его руки, заставляя Еын мстительно сощуриться. Она знала, как Черин того боялась, потрясённая до глубины души сплетнями и слухами. Девушка, кажется, именно по этой причине около года назад отказалась от дела, которое оплатить готовы были невероятной суммой. «Я же не идиотка, сладость, — хмыкнула тогда Черин, головой падая на плечо Еын, — чтобы попытаться выведать что-то у Чон Хосока. У него в штанах может оказаться что угодно, помимо нужного». Ли тогда рассмеялась коротко, а теперь лишь заторможено провожала взглядом удаляющуюся спину подруги, зная, что Хосок, пытаясь занять руки, действительно играется с красивым ножом, который носит в кармане брюк.
— Не думаю, что настроена на ужин, — улыбнулась Черин, однако Еын слишком отчётливо услышала в её голосе дрожь.
Мужчина открыл перед ней дверь, пропуская вперёд и улыбаясь привычно широко и располагающе, а потом совершенно неподходящим для такого выражения лица тоном оповестил:
— А это не предложение.
Пак Черин обернулась в её сторону, и Еын впервые в жизни заметила на её лице такую панику. Она едва сдержала смех и подалась в их сторону, не собираясь задерживаться в кабинете тоже.
— Всё в порядке, — хмыкнула девушка, — на ужин будешь не ты, так что…
Еын замолчала вместе с тем, как вокруг её запястья сжались чужие ледяные пальцы, сердце застучало в полтора раза быстрее, а её саму вернули в почти прежнее положение, притянув лишь чуть ближе. Девушка сглотнула коротко и подняла голову, взглядом тут же сталкиваясь с самой настоящей, кажется, бесконечностью, что плескалась на дне глаз Мин Юнги. В груди бушевало что-то ненормальное, и Еын рассмеялась бы прежде, скажи ей кто, что бояться, оказывается, так по-приятному тягуче и чуть больно.
— Ты остаёшься, — припечатал он, и Еын просто не смогла оторвать от него взгляда, едва расслышав, что Хосок затараторил что-то вроде: «Вот, другое дело. Отлично, а мы пошли». А потом дверь за ними с Черин захлопнулась, и она чуть вздрогнула, попытавшись отстраниться. — Подозрительный тип? — сощурился мужчина, а Еын сглотнула, надеясь, что болтливая подруга не отвяжется от Чон Хосока так просто.
— Это был комплимент, — прошептала почему-то она, едва находя силы двигать губами, и почувствовала, как хватка на её запястье разжалась.
Дышать в одно мгновение стало проще, и Еын судорожно выдохнула, опуская взгляд куда-то в район шеи стоящего перед ней мужчины. Ей было странно рядом с ним, а ещё боязно. И вот как раз это почему-то щекотало что-то внутри, делая приятным нахождение рядом. Еын тогда точно уверилась в том, что не здорова, и поставила себе самый худший диагноз из всех, какие только знала: «крайняя степень дебилизма».
— Сделаю вид, что поверил, — хмыкнул Юнги, подаваясь назад и бёдрами привычно уже упираясь о столешницу. Он при этом ноги расставил по разные стороны от Еын, словно бы блокируя пути отступления, и едва только она подалась назад, стараясь от этого избавиться, Юнги снова ухватил её за запястье и потянул на себя. — Нет, будешь стоять здесь, — выдохнул он ей куда-то в район виска, потому что девушка впечаталась от неожиданности в его грудь и моментально поспешила отстраниться, — стрессовые ситуации благотворно влияют на твою сговорчивость, Ли Еын, так что придётся ответить на пару вопросов именно так. Желательно, быстро и без придури, потому что я не настроен тратить время на игры и уговоры. Это понятно?
Девушка сглотнула и языком пробежалась коротко по губам, сетуя на то, что они стали невыносимо сухими в последнее время, а затем подняла голову и, чуть нахмурившись, чётко кивнула, понимая, что в любом другом случае лишится ещё нескольких тысяч нервных клеток. Было не жаль лишать их Мин Юнги, но собственные хотелось только лелеять. Мужчина вдруг усмехнулся совсем не неприятно и снова отпустил её запястье, руки скрещивая на своей груди и смотря на неё в очередной раз с каким-то ожиданием и чисто научным интересом. Хорошего в этом было мало.
— А теперь рассказывай, — хмыкнул он, — что ты там придумала.
Еын дёрнула бровями и вопросительно воззрилась на него, в ответ моментально получив лицо, полное недовольства, и закатанные глаза.
— Я ведь просил без придури, — процедил он. — Ты ведь уже придумала что-то, верно? Поэтому сначала предложила убедиться в том, что Хубин и Джексон встречались. Я всё правильно говорю? — хмыкнул Юнги, чуть подавшись в её сторону и заглядывая в глаза. — Рассказывай, Ли Еын, потому что я пока не хочу с тобой ссориться.
Ей всё это откровенно не нравилось и казалось неправильным — он читал её, словно бы какую открытую книгу, которая, ко всему прочему, была написана явно для детей и явно слишком просто. Еын даже плакать хотелось от бессилия, потому что это было не честно: она умела думать, умела размышлять, умела анализировать, строить планы и делать выводы. Да, она не была откровенно умной, зато была разумной, что всегда отличало её от всей остальной толпы таких же безграмотных и необразованных остолопов, как она сама. Однако для Мин Юнги Еын особенной не была совсем — всего лишь одна из кучи «его» людей, которых он видел насквозь и которых читал в два счёта, раскрывая все планы и видя всё подчистую. Да вот только девушка хотела этой самой особенной быть, потому что считала себя таковой и достойной, хотелось отчего-то выглядеть лучше и сильнее других, хотелось выделяться на их фоне и казаться интересной. Еын честно не понимала, в чём было дело, но списывала всё это на ущемлённое чувство собственного достоинства и то, что Мин Юнги действительно, каким бы засранцем не являлся, был тем, на кого хотелось походить чуть больше, чем полностью.
Девушка сглотнула снова, ощущая сухость ещё и во рту, и произнесла, едва ворочая языком от поселившегося в душе волнения, которое, кажется, могло стать постоянным спутником жизни рядом с этим человеком:
— Кан Хубин всегда оставляет своих людей на территории тех, с кем собирается или уже работает.
— Верно, — кивнул Юнги, — я нашёл троих у себя.
— Можно только предполагать, скольких он послал к Джексону Вану и с каких пор начал это делать, — продолжила Еын, натягивая на пальцы длинные рукава толстовки, которые выглядывали из-под куртки, — поэтому вы не сможете встретиться с ним так, чтобы об этом не узнал сам Хубин.
— Твои предложения? — дёрнул бровями мужчина и, подцепив её подбородок одним только указательным пальцем, заставил посмотреть на своё лицо, а не на шею.
— Встретьтесь с любым другим человеком с севера, который сможет вывести вас на Джексона Вана безопасно. Вернее, — перевела она дыхание, потому что сердце опять сбилось с привычного ритма, — нужен человек, который устроит личную встречу с ним так, чтобы об этом не узнал никто из его людей.
Мин Юнги прищурился, всматриваясь в её лицо, а потом вдруг коротко причмокнул губами, прикрыв веки, отпустил её подбородок и зарылся ладонью в свои волосы на затылке. Еын, кажется, видела, как мысли судорожно начали переплетаться в его голове, как панически забегали, толкая друг друга в попытках найти выход. Девушка, в отличие от него, уже его знала. А ещё знала, что просто так ни за что его не предложит.
— Чёрт возьми, — едва слышно протянул мужчина и поджал коротко губы, — у Чонгука и своих проблем по горло.
— У господина Чона? — переспросила заинтересованно Еын, и мужчина замер, резко распахнув глаза и обернувшись к ней с таким видом, будто она только что съела лягушку.
— Господина Чона? — продублировал он её, но девушка предпочла это проигнорировать, заинтересовавшись другим.