— А если ему помочь?
Усмешка, озарившая лицо Югёма, вдруг ударила её по самому затылку. Звёзды вместе с кучей слов, воспоминаний, картинок, образов и разговоров промелькнули перед её глазами, и Еын, медленно подняв глаза на парня, произнесла неверяще:
— Ты не посмеешь…
— Уже посмел.
Она рванула в сторону выхода так быстро, как только смогла, и едва успела увернуться от руки, готовой её сцапать. Девушка страшно порадовалась, что не было никого, помимо них двоих, на этом складе, и некому было парню отдать приказ поймать её.
Еын быстро перебирала по ступенькам ногами и перепрыгивала последние из них, слыша, что Югём пытается поспеть за ней, никогда особо не отличаясь той прытью, какой хвасталась всю жизнь она. В голове бил самый настоящий колокол, а сердце ухало в груди невероятно сильно, заставляя её торопиться изо всех сил.
Еын едва ли не вылетела со склада, отодвинув от себя дверь, успела выкрикнуть ещё:
— Юнги! — привлекая его внимание и заставляя обернуться.
Но не успела больше ничего.
Всю округу в тот же миг сотряс хлопок выстрела, и ноги у неё подогнулись.
Комментарий к Eleven
Всегда очень жду ваших мнений и отзывов :)
========== Twelve ==========
Джексон Ван очень быстро направил дуло пистолета, вытащенного из-под куртки, прямо на Юнги. Еын страшно захотелось метнуться вперёд, пытаясь объяснить всё происходящее, но ноги неожиданно подвели, и она едва не повисла на двери. Мужчина на китайца не смотрел совсем — он улыбался на одну сторону и щурил глаза, глядя на неё, и девушке страшно захотелось кричать и выть от полного хаоса в голове. Она совершенно точно слышала выстрел, успев напугаться невероятно сильно, однако оба мужчины стояли прямо, даже не покачнувшись от неожиданности, а Джексон Ван оружие вытащил лишь в ответ на первый и единственный оглушающий хлопок.
— Дыши ровнее, — усмехнулся вдруг Юнги, обращаясь к ней, а китаец прыснул, опуская пистолет, — и иди сюда.
Еын моргнула и нахмурилась, не переставая переводить взгляд с одного мужчины на другого, а потом услышала позади себя шум и поспешила оторвать своё ослабевшее тело от двери и сделать ещё несколько шагов вперёд, чтобы затем оглянуться. Югём не смотрел на неё — он взглядом пытался убить, кажется, сразу и Джексона Вана, и Мин Юнги. А Еын, пользуясь случаем и боясь оторвать от него глаз, спиной вперёд прошла ещё чуть дальше, а потом, почувствовав на талии остановившую её ладонь, выдохнула, наконец, с облегчением.
— Серьёзно, пацан? — фыркнул Джексон, взмахнув руками. — Из-за девчонки? Тебе что, пятнадцать? Или недотрах в голову стукнул?
Еын нахмурилась снова, вжимаясь спиной в грудь стоящего позади мужчины, и искренне попыталась понять, что, чёрт возьми, происходит. Она поэтому оглянулась на Юнги, чуть повернувшись и ощущая, как рука на её талии следует за ней, и взглянула в его лицо, пытаясь найти ответы.
— Чёрт, — протянул в ответ Югём и почесал затылок так, будто ничего страшного не случилось вообще, — не зуди, а?
— Не зудеть?! — воскликнул Джексон так громко, что девушка от неожиданности плотнее прижалась к мужчине, рядом с которым отчего-то чувствовала себя в полнейшей безопасности. — У тебя сейчас в паху зазудит, дебила кусок, когда я весь магазин туда выпущу! Я думал, у Мина крыша поехала на почве идиотизма, ан нет, это у тебя хрен зачесался!
— Ты знал?.. — выдохнула шокировано Еын, подняв голову, и, получив в ответ лёгкий кивок Юнги, запуталась пуще прежнего. Он, выходит, сознательно отправил её вместе с Югёмом, чтобы предупредить Джексона о возможной подставе, но совершенно и абсолютно не сказал ничего ей. — Но кто стрелял?
— Пустышка, — ответил вместо него Югём, и Еын обернулась в его сторону. — Выстрел в воздух. Этого было бы достаточно, — парень спиной прислонялся к стене склада и глядел на них почти безразлично, словно действительно не произошло совершенно ничего из ряда вон выходящего. — Но как ты догадался?
Еын почувствовала вдруг страшное отвращение к человеку, которого прежде любила так сильно, как никого другого, но моментально позабыла об этом, когда Юнги вдруг плотнее обхватил её талию, прижимаясь к её спине, а потом обнял ещё и второй рукой, подбородком прислонившись к её виску. У девушки разом с привычного ритма сбилось и дыхание, и сердцебиение, а она вцепилась пальцами в его запястья, думая, что это ужасно смущает. У Югёма в один момент страшно исказилось лицо, а Еын вдруг жутко этому порадовалась, в душе испытывая непонятное торжество.
— Потому что это моя девочка, — усмехнулся Юнги, и она судорожно оглянулась в его сторону, чувствуя, как сердце снова стремится выпрыгнуть из груди, а скулы опаляет невозможно горячим. — Я знаю всё, а выводы делать умею.
Еын в один момент вдруг вспомнила о том, как несколько дней назад он ухватил её за руку, едва узнал о её прошлом, и заставил в подробностях рассказать обо всём том, о чём она сама говорила с Югёмом. Он наседал, тысячи раз переспрашивал и уточнял, раздражая невозможно, говорил вспоминать дословно и хмурил брови, замолкая и о чём-то задумываясь. И девушка совсем не сомневалась, что дело было как раз в этом, — Юнги узнал как-то, предположил и понял всё в одно мгновение, предсказал всё то, до чего бы в жизни не додумалась она сама. Еын даже поблагодарила мысленно Чон Чонгука, что так неосторожно поставил мужчину в известность обо всём, и даже Югёма — того самого, кто, кажется, собственными действиями вырыл себе яму. Не расскажи он о ней Чонгуку, не расскажи тот ничего Юнги, всё бы наверняка пошло именно так, как он то планировал.
— Нет, ну ты идиот или да? — вспыхнул в очередной раз Джексон, заставляя Еын вздрогнуть и понять, что мужчина до сих пор обнимает её так откровенно, что это вводило в невозможное смущение. — Мы же на одной стороне сейчас, Югём!
— И что? — пожал он плечами и оттолкнулся от стены. Парень всё ещё смотрел на неё абсолютно неприязненно — совсем так, как на предателя — и ей враз перехотелось избавиться от чужих рук на своём теле. — Это бы нам не помешало. Но место Еын здесь.
— Да что ты заладил? — нахмурилась девушка. — Почему такой упёртый? Ты правда ведёшь себя, как избалованный ребёнок! Когда вообще успел таким стать?
Она дёрнулась недовольно в объятиях и выскользнула из них действительно легко, потому что Юнги опустил руки. У неё в голове всё ещё набатом стояло это его «моя девочка», и это почему-то было так приятно, что хотелось смеяться, — особенно после того, как он напрочь был погружен в одни только свои мысли на протяжении долгих трёх дней, не обращая на неё почти никакого внимания.
— Почему не понимаешь, что не нужна им? — фыркнул Югём, подходя ближе. — Ты им никто, для них значение имеет только семья.
— Ты лучше всех остальных знаешь, что зато для меня это не значит ровным счётом ничего! Кровь — это всего лишь кровь, — сощурилась Еын. — А ты — не единственный человек, который был и остаётся — чёрт возьми — важен для меня. И моя новая семья, те люди, которые любят меня и которых я люблю тоже, теперь там. И я хочу быть с ними.
Ей страшно неприятно было говорить всё это. И страшно не хотелось выбирать между Минхо с Черин и Югёмом: они все важны ей были невозможно сильно, но второй сам, своими действиями, силами и словами только снова и снова усугублял своё собственное положение, опускаясь в её глазах всё ниже. Еын признавать неловко было ещё и то, что дело не в одних только Черин и Минхо — дело было ещё и в Мин Юнги, который каким-то неведомым абсолютно образом всего за полтора месяца стал вдруг очень важной и нужной частью её жизни.
— Ну что за драма? — протянул недовольно Джексон и закатил глаза. — Я на участие в этом не подписывался. Давайте, — махнул он рукой, — решайте там всё поскорее, прощайте друг друга, обнимайтесь и целуйтесь, пока я не заблевал тут всё от отвращения.
Еын обернулась к нему с поднятыми бровями и подумала сначала, что наверняка ослышалась. Ким Югём его руками собирался решить свои проблемы, удовлетворить собственные эгоистичные потребности, а тот реагировал на всё это так, будто ничего особенного в этом не было. И — словно одного этого было мало — Мин Юнги тоже относился к произошедшему совсем не так, как следовало. И Еын почувствовала себя крайне неловко, понимая, что, кажется, единственная из всех хочет изо всех сил Югёму врезать. И девушка уже открыла рот, чтобы возмутиться всему происходящему, как где-то очень близко послышался почти оглушающий в тишине шум явно нескольких машин.