— Ты мне встречаться предлагаешь? — всё же проговорил медленно Юнги, а Еын смогла только кивнуть едва заметно, взгляд снова опустив на его шею. — Чёрт, — хохотнул он, — ты сведёшь меня с ума… Но это всё неважно, — мужчина подцепил пальцами её подбородок и заставил посмотреть на себя, — потому что я собирался представить тебя как свою женщину, едва только разберусь с некоторыми делами. И мне плевать, Еын, как ты к этому отнесёшься: сбежать всё равно не получится — найду и верну, — девушка уставилась на него абсолютно непонимающе, а тот, заприметив это, только хмыкнул как-то особенно довольно. — Но ты ведь понятия не имеешь о том, что значит быть чьей-то женщиной? Я могу только сказать, что это намного больше и важнее, чем ты даже можешь себе представить.
— Ты пугаешь, — призналась честно Еын, едва находя в себе силы двигать губами, смотря в глаза напротив, — когда говоришь таким тоном.
— Именно поэтому я так говорю, — кивнул он сосредоточенно, руку с её подбородка переместив на щёку. — Мне нравится, когда ты боишься.
— Это, знаешь ли, психические проблемы.
В животе что-то крутилась, а в груди — сжималось. Еын вся почему-то дрожала от одного только его «найду и верну», а бёдра сводило едва ли не судорогой, заставляя её вжиматься изо всех сил в стол за спиной. Ей почему-то очень захотелось вдруг сбежать и попытать удачи, надеясь, правда, на то, что её действительно найдут, а потом прижмут к стене, обхватят привычно пальцами подбородок и вопьются в губы — сильно и жёстко.
— Знаешь, что я понял только что? — усмехнулся Юнги, свободной рукой потянув за хлястик повязки, которая больше всего прочего мешала избавиться от больничной одежды. — Прошла уже неделя с твоего совершеннолетия, а я всё ещё не поцеловал тебя как следует.
— Полезешь языком ко мне в рот — откушу, — прищурилась Еын предупреждающе, хотя внутри опять что-то отпружинило, а повязка, ослабевшая, заскользила вниз. Юнги сразу поймал её локоть, отвыкший от движений, и медленно опустил её руку. — Я так не люблю.
— Ты даже не пробовала, — напомнил он, приближаясь к её губам, а девушка только категорично мотнула головой и напомнила:
— Откушу.
Но все слова и обещания отошли на второй план, когда мужчина подался вперёд и накрыл её губы своими, утягивая в ставший каким-то неправильно необходимым поцелуй. Он в тот же миг снова вернулся к пуговицам, и Еын неосознанно дёрнулась, засмущавшись.
— Я не смотрю, — почти прошептал он в самый её рот и снова поцеловал, заставляя её обхватить рабочей рукой его шею и зарыться в очень приятные на ощупь волосы на его затылке.
Девушка даже левую руку позволила себе согнуть в локте и снова поднырнуть под водолазку на теле Юнги, чтобы коснуться ладонью горячей кожи и получить в ответ короткий, почти незаметный судорожный вздох. В плече моментально отдало чем-то неприятным, хотя она изо всех сил постаралась не двигать им откровенно сильно, однако наплевала на это, вспомнив слова доктора о том, что ей потихоньку нужно начинать разрабатывать руку. Еын честно посчитала это достаточно подходящим.
Пуговицы на рубашке закончились как-то слишком быстро, позволяя воздуху коснуться обнажённой в тонкой полоске кожи. Мужчина в тот же момент коснулся ладонью её живота и заскользил очень мягко выше, заставляя дрожать, но не отодвигая в стороны полы больничной пижамы. Он в итоге остановился на самых ключицах, провёл почти невесомо по ним пальцами и, обхватив её шею обеими руками, языком коснулся нижней губы.
Еын в ту же секунду подалась назад, распахнув глаза и промычав протестующе в его рот, но Юнги только сильнее прижался к ней, сжимая её губы в своих, а потом очень легко соскользнул языком в её рот, полностью наплевав на её мнение и не позволяя ей отстраниться ни на миллиметр. Девушка помнила о своём обещании, но просто не нашла вдруг сил клацнуть зубами, ощущая, как смущает всё это настолько же сильно, насколько разносит по всему организму вместе с кровью что-то невероятно тягучее, заставляющее закатываться глаза, а бёдра сжиматься.
Это было мокро, глубоко, оглушительно громко и так невозможно приятно, что Еын даже подалась навстречу, ногтями чуть царапнув Юнги прямо над ремнём в его джинсах, и неожиданно даже для самой себя промычала нечто изначально не имеющее смысла, когда мужчина в ответ прижался к ней вплотную, и она очень легко нижней частью живота ощутила твёрдость в его штанах. Она засмущалась невозможно сильно, хотя и понимала прекрасно, что особенного в этом ничего нет, и откровеннее двинула губами навстречу в попытках показать, насколько он для неё желанен на самом деле тоже.
Юнги разорвал поцелуй первым, горячо выдохнув ей в губы, и Еын нехотя разлепила веки, чтобы посмотреть на него. Его взгляд был словно бы совсем таким, как обычно, но на самом дне плескалось столько всего, что девушка сглотнула, подумав, что там вполне можно утонуть. А мужчина в ответ снова подался вперёд, коротко поцеловал её, а затем губами прижался к виску, да так и замер.
— Ты возбуждён, — брякнула Еын, чувствуя себя отчасти виновной, хотя это и льстило действительно сильно.
Юнги прыснул, но, вопреки всем её ожиданиям, не только не отстранился, но ещё и словно бы подался ближе, хотя — казалось — ближе уже некуда.
— Тебе нравится говорить об очевидных вещах?
— Мне нравится, когда я чувствую себя уверенно, — пробормотала она.
— Думаешь, я не могу себя контролировать? У меня, благодаря тебе, большой опыт.
Еын засмущалась вдруг пуще прежнего и снова провела языком по пересохшим губам.
— Слышала, — выдохнула она, — что мужчины не в состоянии сдерживаться.
— Я перестану сдерживаться, как только твоя рука будет в полном порядке, — хрипло и как-то особенно доверительно прошептал он ей в самое ухо, играя на нервах обжигающим дыханием. — И я не обещаю быть терпеливым, потому что теперь точно знаю, что нравлюсь тебе.
***
Еын с большим вопросом смотрела на Чон Хосока, который, словно так и надо, очень быстро вылез из ботинок, прошёл в гостиную и, скинув пальто на спинку кресла, упал с довольным видом на диван. Она даже моргнула пару раз, надеясь на то, что он исчезнет без следа, но мужчина в ответ только широко ей улыбался, выглядя счастливым донельзя.
— Юнги нет, — припечатала девушка, а Хосок вдруг прыснул.
— Уже не «господин Мин»? — ухмыльнулся он ехидно, а Еын застыла от неожиданности.
Его имя так легко слетело с её губ, будто так было всегда, а потом она призадумалась и вспомнила вдруг, что уже очень давно говорит с ним неформально, а он, к слову, даже, кажется, и не думает делать ей замечаний. Девушка растерялась от неожиданности настолько, что не нашла нужных объяснений, но мужчина вдруг улыбнулся — совсем не напрягающе — и она неосознанно выдохнула с облегчением.
— А я не к нему, — ухмыльнулся он. — Я к тебе, малышка. И если наш с тобой общий товарищ узнает об этом, то оторвёт мне голову.
— Какая удача, — протянула саркастично Еын и тут же потянулась за смартфоном в кармане штанов, — убрать вас не своими руками.
— Вот уж точно нашли друг друга, — фыркнул Хосок, отмахиваясь, а девушка положила телефон обратно, потому что пользоваться им одной только правой рукой было абсолютно невозможно. Вообще делать что-то правой рукой было невозможно. — Как твоё плечо?
Еын усмехнулась, направляясь в его сторону, а потом присела на подлокотник кресла и внимательно посмотрела на мужчину.
— Не делайте вид, что вас это волнует.
— Ты же вроде разбираешься в людях, — сказал он вдруг серьёзно и посмотрел на неё совершенно обычным взглядом: без насмешки, без ехидства, без иронии и угрозы. — Так почему не видишь, что я правда волнуюсь? Не так, конечно, как наседка Юнги, но ты мне нравишься, поэтому я правда немного совсем беспокоюсь.