— Тебе придётся найти кого-то получше, чтобы я ревновала. Право слово, я чувствую себя действительно отвратительно, когда думаю о том, что ты спал с ней.
Юнги нахмурился недовольно, и Еын едва сдержала торжествующую улыбку на лице. Однако снова едва слышно вскрикнула, когда он вдруг подхватил её подмышки и откинул дальше на кровать, а сам колено своё расположил между её ног и придвинулся тоже. Дыхание сбилось в очередной раз, а девушка подумала, что всё должно было быть совсем не так.
— Что ты делаешь? — спросила Еын тихо, когда ладони Юнги снова коснулись её талии, а она поймала их за запястья, заставив остановиться.
Его лицо было крайне близко к её собственному, а горячее дыхание опаляло губы, заставляя внутри полыхать всё огнём. Ей уже сейчас было невозможно жарко, и страшно было представить, что может быть потом. Юнги влиял на неё совершенно однозначно, и Еын, смотря в его тёмные глаза, могла думать только о том, чтобы не сгореть случайно, не справившись с собственными чувствами. Она облизала судорожно губы, когда ощутила, что колено мужчины заскользило ещё выше, заставляя её бёдра разомкнуться, и уткнулось ровно между ног, сбив напрочь всё дыхание.
— Я же в борделе, — протянул Юнги, усмехнувшись, и двинул коленом вверх-вниз — Еын неосознанно дёрнулась, попытавшись податься назад. — Разве ты не должна разделить со мной ночь? Я заплачу.
— Ты не любишь секс за деньги, — напомнила ему девушка, но тот в ответ подался вперёд и губами коснулся её скулы, сделав одним только этим так хорошо, что она едва не простонала, зажмурив глаза и поняв, что соскучилась невероятно сильно.
Его руки, внимания никакого не обращая на её пальцы, сжимающие запястья, заскользили вверх, задирая майку, и девушка рвано выдохнула. Колено его прижималось к ней излишне откровенно, и Еын просто не знала, куда деваться от всего того жара, что наполнял всё тело.
— Ради тебя готов сделать исключение, — прохрипел он в самое ухо, запустив одну из рук под её спину и очертив пальцами позвоночник.
Девушка выгнулась ему навстречу абсолютно невольно и выдохнула прямо в его шею, зажмурившись от осознания того, насколько сильно ей не хватало этих всегда холодных рук на её теле. Чужие губы коснулись её челюсти и проложили целую дорожку из поцелуев до ключиц, заставляя дышать тяжело и рвано.
— Я тоже не люблю секс за деньги, — всё же смогла выговорить она, и тогда лицо Юнги вновь появилось перед её собственным.
— Я могу предложить нечто куда более ценное, — ухмыльнулся он, а у Еын дрогнуло сердце, когда она поняла, что между ними двумя уже такое было — только тогда роли их были прямо противоположными. — Информация ведь тебя устроит?
— Попробуй, — усмехнулась девушка едва дрожащими губами, уже тогда точно зная, что отдастся ему за одно только «Дважды два — четыре».
Но Мин Юнги вместо этого отпрянул от неё, перенося вес на колени, и сдёрнул с шеи галстук, тут же принимаясь за пуговицы. Еын судорожно сглотнула, потому что это вдруг оказалось для неё слишком.
— Кан Хубин мёртв, — тем временем заговорил мужчина, нетерпеливо вытаскивая рубашку из-под брюк, не спуская с девушки глаз. — Мин Юнги заключил договор с двумя поставщиками из Индонезии, а ещё прикрыл жопу Джексона Вана, так что он теперь ему обязан. Ещё ему обязан Ким Югём, — усмехнулся он довольно, и Еын не поняла: от того ли, что она облизнулась, не удержавшись, от того ли, что сложившаяся ситуация его устраивала. — А ещё он подумал и решил, что позволит Еын работать на него. И научит пользоваться оружием, — Юнги подался снова вперёд, пытаясь стащить рубашку с плеч, и девушка тут же коснулась ладонями обнажённой кожи, помогая ему, пока мозг пытался переварить услышанное. — Так что она могла бы тоже пойти навстречу и перестать делать вид, что у неё страшно болит плечо.
Девушка сглотнула судорожно, посмотрев в глаза напротив, и краем глаза увидела, как полетела куда-то в сторону рубашка.
— Оно не болит, — пролепетала Еын, вновь почувствовав холодные руки на своём теле.
— Это замечательно, — усмехнулся как-то особенно опасно Юнги, и колено его словно бы сильнее надавило между ног, заставив снова почувствовать нечто совершено необъяснимое, — потому что я не собираюсь больше сдерживаться.
Мужчина в тот же момент подался вперёд и накрыл её губы своими, втягивая в невозможно необходимый поцелуй. Еын даже не постеснялась простонать в него, когда он его углубил, и с ненормальным, каким-то фатальным удовольствием подалась навстречу, мечтая о большем. Руки Юнги, кажется, были сразу везде, и она почти умирала под ним, растворяясь от контраста его горячего тела и холодных ладоней. Он касался её много и часто, избавлял от одежды совершенно нещадно и едва не порвал шорты, когда потянул их с бёдер вниз, позабыв, кажется, о собственном колене. Еын в ответ цеплялась за него, подобно утопающему, и исследовала ладонями всё тело, не слыша ни слова против.
— Ты боишься? — выдохнул Юнги, отрываясь ненадолго от её губ и заглядывая в полуприкрытые глаза.
— Боюсь оказаться бревном, — призналась честно девушка, а тот лишь усмехнулся в ответ, словно ничего другого и не ожидал.
Он перевалился на спину, предварительно перехватив её за талию и утянув за собой, а затем уселся на кровати и заставил Еын сделать то же, умостившись на его коленях. Юнги ухватил её за бедро и притянул невозможно близко к себе, заставив их животы соприкоснуться.
— Чувствуешь? — спросил он тихо, губами накрыв её шею и пальцами вплетаясь в волосы. Еын чувствовала — ей в белье слишком однозначно упиралась возбуждённая плоть, сокрытая под тканью брюк. — С бревном бы такое не сработало. Так что расслабься.
— Я пытаюсь, — выдохнула она судорожно, пальцами вцепившись в его плечо.
— Тогда двигайся, — хмыкнул Юнги, заставив её сильнее прижаться к себе. — Не бойся. Делай всё, что захочешь.
Мужчина обхватил её ягодицы, пальцами соскользнув под кромку белья, и двинулся навстречу вместо неё, проезжаясь полувставшим членом по, кажется, крайне чувствительным точкам. Он затем тут же нашёл своими губами её губы, и Еын, забыв о появившемся смущении и слушая чужие руки, сделала аналогичное, почувствовав, как странно приятно заныли и напряглись где-то внутри мышцы.
Юнги своими руками блуждал по всему её телу, а поцелуями касался не только губ: он чуть прикусывал даже шею и ключицы, спускаясь иногда ниже, языком обводил крошечную родинку на левой груди, смущая этим невозможно сильно, и снова скользил вверх, чтобы вплетаться затем в её длинные волосы и, чуть оттягивая их, получать доступ к шее, и без того уже — Еын совсем не сомневалась — покрытой красно-бордовыми следами. Юнги не был сдержанным совсем, касался сильно, сжимал жёстко, но всё равно оставался каким-то по-особенному нежным, почти трепетным. Он дышал рвано и громко, несдержанно хрипел иногда, когда Еын, осмелев, откровеннее и сильнее проезжалась по его бёдрам, отвлечённо понимая, что очень сильно хочет избавиться от белья не только потому что оно страшно мешает, но и потому что было до ужаса смущающе мокрым.
Юнги в очередной раз накрыл её губы своими, ловя ладонями лицо и врываясь своим языком в чужой рот, проходясь по дёснам, по нёбу, сплетаясь с её собственным и вырывая из груди Еын очередной полустон, что вибрациями отдался в его рту тоже. Девушка в ответ смелее двинула губами и даже прикусила коротко его нижнюю губу, чуть её оттягивая, чтобы затем снова врезаться в его рот, получая поцелуй куда более глубокий и откровенный.
— Давай на спину, — прохрипел Юнги, поймав её за талию и останавливая.
— Давай так.
— Будет больнее.
— Да плевать, — отвлечённо пробормотала Еын и снова накрыла его губы своими.
Но мужчина, сильнее прижав её к себе, всё равно перевернул их, вжал девушку своим телом в матрац и усмехнулся в поцелуй в ответ на её протестующий стон. Еын было с ним хорошо, хотя жарко до невозможности, а ещё слишком сильно хотелось большего. Так что когда Юнги стянул с неё бельё, а затем коснулся её холодными пальцами, заставляя вздрогнуть и автоматически попытаться сжать ноги, девушка задушенно выдохнула.