Все мы были вооружены. Нил сказал, что не умеет стрелять, и потому взял у Полянского нож.
Я сжал ручку двери и уже нутром чуял, что там было что-то не так, что там может быть ещё хуже.
– Ну же, – подтолкнул меня Хорхе, – давай, парень, открывай эту дверь в преисподнюю.
Да, этот старик умел подбодрить.
Я толкнул дверь, она с грохотом распахнулась. Сильный сквозняк чуть не сбил меня с ног.
В вагоне полностью выбиты окна. Это был плацкарт. Снег лежал на сиденьях, на полу вперемешку с чужими следами, убегающими на выход. Снегом были покрыты и люди, неподвижные тела мёртвых людей. Они, как манекены, сидели на креслах, откинулись навзничь, лежали у двери. Их было двенадцать. Я слышал, как за спиной блевал новенький Нил, как сплюнул старик, обругав всех чертей, как доктор обходил каждого, хотя в этом уже не было смысла.
Я почувствовал тошноту и боль в животе.
Парень возле меня был весь изрешечён пулями, будто стреляли из пулемёта.
Другой был почти разорван на части.
– Чем это его так? – спросил Нил.
– Похоже, гранатой…
– Гранатой бы ему руки оторвало или снесло башку. – Хорхе смотрел на труп. – Хотя, если издалека, то, может, и ей. Вон его как раскурочило. И никаких следов. Кто-то подчистил за ними.
– А что должно быть? – спросил Нил, его уже перестало тошнить, и он справлялся с новым позывом. – Какие ещё следы?
– Осколки взрывчатки или гильзы. Здесь же всё чисто.
Старик провёл ботинком по снегу, мы принялись делать то же, так и ходили по окровавленной жиже, пока не поняли, что он прав. Не было здесь ни осколков, ни гильз.
Можно было подумать, что они перестреляли друг друга, но все тела безоружны.
– А мы разве не должны были слышать стрельбу? – спросил я.
– Выстрел можно было и не услышать, а вот взрыв должны были, – чесал скомканную щетину старик. – Странно, что мы не слышали взрыв.
– Если это был взрыв, – осматривал раскуроченное тело Полянский.
– Вы, видимо, никогда не были на войне, – сказал Хорхе.
– Поверьте, я видел немало трупов.
– Я даже не сомневаюсь.
Старик и Полянский переглянулись, каждый из них был нечист, но тюрьма, как и смерть, всех равняет. Мы все были в тюрьме, и мы все ожидали смерти.
Я прошёл дальше, вдоль испачканных кровью сидений, вдоль обездвиженных тел. Я и сам был почти обездвижен, ноги совсем не хотели идти. Каждый из них был чьей-то жизнью, каждый куда-то спешил.
У самого выхода, на последнем сиденье – девушка с перерезанным горлом… Девушка с перерезанным горлом будто смотрела на меня, через пряди густых волос.
Я подошёл поближе, убрал окровавленные волосы, очистил лицо от снега… Голова, что и без того склонилась набок, соскользнула со спинки сиденья, и всё тело стало сползать. Я хотел удержать её, но не мог сдвинуться с места.
Это была она. Моя дорогая Лиан.
Что она делала здесь? Почему она в этом вагоне?
Я не мог ничего сказать. Крик подполз медленно к горлу и, стиснув его тисками, так и остался в нём неразорвавшейся болью, непроходимым стыдом. Я не видел ничего, кроме слёз, я не чувствовал ничего, кроме страха.
– Вы как? – подошёл со спины Полянский.
Я обернулся и посмотрел на него. Опять его голос показался мне сильно знакомым. Он был твёрд и холоден, он пах порохом и металлом, он давил на висок.
– Вы в порядке, Берроу? – повторил он. – Придите уже в себя. Не хватало ещё, чтобы вы потеряли рассудок. – Он похлопал меня по плечу. – Нам пора уходить, здесь мы уже никому не поможем.
В тамбуре нас уже ждали Хорхе и Нил.
Я хотел ещё раз посмотреть на Лиан. Она сползла с этой скамьи и лежала совсем неудобно. Я хотел посадить её ровно, поправить…
Полянский подтолкнул меня в спину и повёл к дверям.
– Нет времени на истерики, – сказал он.
– Это я виноват…
– Вы о чём?
– Она искала меня, она попала в этот поезд не случайно. Наверное, проследила, наверное, поняла, что я еду на этот вокзал…
– Вы о ком? – не понял Полянский. – Узнали кого-то из пассажиров?
– Узнал.
– Мне жаль, Берроу. – Он проверил свою обойму. – Но откуда вам было знать, что поезд захватят. Случайность, – закрыл он двери вымершего вагона, – смертельная, но всё же случайность. Пойдёмте, следующий вагон – ресторан.
И тут-то я понял, что смертельных случайностей не бывает, как и случайных смертей, что все они рукотворны, что я был всему виной.
15
Фокусник
Ясмотрел в тёмные окна своей съёмной квартиры и ждал, когда включится свет. Был уже почти полдень, когда после долгих скитаний я решил пробраться домой. Мне нужны были одежда и деньги.