Кажется, я сразу отвернулась и засмотрелась на самолеты, взлетавшие за стеклом. Один реактивный лайнер качнулся, оторвал задние шасси от земли и оставил хвост черного дыма. А в очередь за ним уже пристраивался следующий.
Ловкие у тебя, должно быть, руки, если ты справился так быстро. Интересно, прибегал ли ты к каким-нибудь отвлекающим маневрам, пытался ли скрыть свои действия от посетителей кафе – или всё равно никто не смотрел? Наверное, ты подсыпал в кофе какой-то порошок, совсем немного. Может, он даже выглядел как сахар. И на вкус был сладким.
Я снова обернулась, ты уже шел обратно, легко обходя пассажиров. Ни на одного из них ты даже не взглянул. Смотрел только на меня. Может, поэтому никто тебя не запомнил. Ты двигался как охотник, бесшумно скользя вдоль ряда вазонов с пластиковыми растениями.
Ты поставил на стол два стакана с кофе, один пододвинул ко мне, второй так и остался нетронутым. Взял чайную ложку и небрежно завертел ее в руках – обводил вокруг большого пальца и подхватывал, не давая упасть. Я пыталась разглядеть твое лицо. Ты был красив особой, мужественной красотой и оказался старше, чем я думала. Слишком взрослый, чтобы сидеть там со мной взаправду. Лет двадцать пять, а то и больше. Когда я видела тебя в очереди на регистрацию, мне показалось, что ты тощий и невысокий, как старшеклассники из моей школы, но вблизи, присмотревшись, я заметила, какие у тебя крепкие и загорелые руки и обветренная кожа. Загар был темным, как земля.
– Я Тай, – сообщил ты.
Потом стрельнул глазами по сторонам, снова посмотрел на меня и протянул руку. Теплые шершавые пальцы коснулись тыльной стороны моей ладони. Ты взялся за нее, задержал в руке, но так и не пожал. Ты поднял брови, и только тогда я сообразила, чего же ты ждешь.
– Джемма.
Ты кивнул, будто уже знал мое имя. Вправду ведь знал.
– Где твои родители?
– У гейта, ждут меня. – Вдруг мне стало тревожно, поэтому пришлось добавить: – Я обещала, что быстро вернусь – только сбегаю за кофе.
Уголок рта приподнялся, ты усмехнулся.
– Когда вылет?
– Примерно через час.
– А куда?
– Во Вьетнам.
Ты явно был под впечатлением. И я улыбнулась тебе – кажется, впервые.
– Мама вечно куда-нибудь ездит, – добавила я. – Она куратор в музее – это что-то вроде художника, только она не создает предметы искусства, а собирает по всему миру.
Не знаю, почему я сочла нужным объяснить. Наверное, просто по привычке, потому что в школе многие расспрашивали про ее работу.
– А твой отец?
– Он работает в городе – биржевой брокер.
– В офисном костюме, значит.
– Вроде того. По мне так скукотища – следить за чужими деньгами, а ему нравится.
Я заметила, что заболталась, и глотнула кофе, чтобы на время заткнуться. И, пока пила, следила, как тонкая струйка пота стекает по твоему лбу. Перегреться ты не мог: мы сидели прямо под кондиционером. Я обратила внимание на то, как нервно ты оглядывался по сторонам. Я думала, ты просто застенчив, поэтому дергаешься. И посчитала это милым. Но было еще что-то в тебе смутно знакомое, что я никак не могла вытащить из своей памяти.
– М-да… – пробормотал ты. – А сама чем хочешь заняться? Устроиться на работу, как отец? Путешествовать, как мама?
Я пожала плечами:
– Это им такое нравится. А я не знаю. Как-то ничего не греет.
– Нет… особого смысла во всем этом?
– Ага, наверное. То есть они же просто что-то собирают: папа – чужие деньги, мама – чужие картины. А что они сделали сами?
Я отвернулась. Не выношу разговоров о работе родителей. Весь перелет из Лондона мы только о ней и говорили: мама без умолку болтала о картинах, которые хотела купить во Вьетнаме. Как раз когда я меньше всего хотела это обсуждать.
Ты снова засмеялся, глядя на меня. Чайная ложка балансировала на твоем большом пальце. А я по-прежнему не могла решить, стоит ли мне быть здесь, рядом с тобой. Но, знаешь, странное дело: хотелось рассказать тебе обо всем. И я, наверное, так и сделала бы, если бы не перехватило дыхание. Сколько раз потом я мечтала, чтобы на этом все и закончилось – на твоей улыбке и моих нервах, сплетенных в тугой клубок.
Я огляделась по сторонам, проверяя, не ищут ли меня родители, хотя знала: не ищут. Им и вдвоем неплохо, возле выхода на посадку, за чтением журналов, которые они прихватили с собой, чтобы не заскучать. И потом, мама ни за что не отправилась бы искать меня – это выглядело бы как поражение в споре. Она всё еще злилась из-за топика. Но я почему-то озиралась по сторонам. Туча незнакомых лиц, особенно у прилавков с напитками. Люди, всюду люди. Скрежет и жужжание кофемашины. Визг малышей. Запах эвкалипта от клетчатой рубашки. Я отпила кофе.