Вернувшись в ванную, я заглянула в шкафчик над раковиной. И принялась с силой швырять о дверь всё, что там нашлось. Бутылка антисептика разбилась, разбрызгав повсюду жидкость с резким запахом. Ты вышагивал туда-сюда по другую сторону двери и бормотал:
– Не надо, Джемма. Ты же всё изведешь.
Я звала на помощь, пока не осипла. Толку от этого не было никакого. Немного погодя стала просто голосить без слов в попытках заглушить тебя. Молотила по двери обеими руками, пока они не покрылись синяками до локтей, ободрала кожу на запястьях. Я была в отчаянии. В любой момент ты мог войти сюда с ножом, или с пистолетом, или еще чем похуже. Я поискала хоть что-нибудь, чем можно защититься. Мне попался острый осколок стекла от бутылки антисептика.
Дверь скрипнула – ты привалился к ней с той стороны.
– Просто успокойся, – срывающимся голосом выговорил ты. – Это ни к чему.
Потом, видимо, уселся в коридоре напротив ванной. Я поняла это, потому что видела твои ботинки в щели под дверью. И я села спиной к стене ванной, пропахшей антисептиком и кислой вонью мочи от моих джинсов. Немного погодя я услышала, как тихо звякнул ключ, который ты вынул из замка.
– Оставь меня в покое! – заорала я.
– Не могу.
– Пожалуйста!
– Нет.
– Чего ты хочешь? – Теперь я всхлипывала, сжавшись в тугой комочек. И пыталась стереть кровь со ступней, которые изранила во время неудавшегося побега.
Я слышала, как ты стукнул о дверь ладонью, а может, лбом. Твой голос прозвучал резко.
– Я тебя не убью, – сказал ты. – Не убью, ясно?
Но от этого в горле у меня стало еще суше. Я не верила.
Ты замолчал так надолго, что я задумалась, неужели ты ушел. Лучше уж твой голос, чем эта тишина. Я так крепко сжимала в руке осколок стекла от бутылки, что он начал врезаться в ладонь. Тогда я подняла его, поднесла к свету из трещины в стене. В стекле заблестела крошечная радуга. Я повернула осколок так, чтобы радуга заплясала у меня на руке. Прижала острый край осколка к пальцу, и на нем набухла капля крови.
Я задержала осколок над левым запястьем, гадая, смогу ли решиться, потом медленно опустила стекло. Провела линию сбоку на руке. Начала проступать кровь. Боли не было. Руки слишком онемели оттого, что я долго колотила в дверь. Крови выступило не много. Две капли упали на пол, и я невольно ахнула, не веря глазам, что я все-таки решилась. Позднее ты говорил, что это удалось мне под остаточным действием препаратов, но, по-моему, все-таки нет. В тот момент я была настроена решительно. И, наверное, предпочла бы покончить с собой, чем дожидаться, когда меня прикончишь ты. Переложив стекло в левую руку, я посмотрела на правое запястье.
Тут ты и ворвался. Дверь распахнулась, ты мгновенно выхватил у меня осколок стекла, с силой сжал меня. Я успела ударить тебя в глаз. А ты потащил меня в душ.
И приоткрыл кран. Мутная, коричневатая вода захлестала рывками, застонали трубы. В воде плавало что-то черное. Я отшатнулась подальше. Кровь капала в воду, смешивалась с ней, кружила в водовороте. Но мне нравилось, что нас разделяет вода. В ней я видела союзницу.
Ты достал полотенце из ящика у двери, подставил его под воду, хорошенько намочил. Потом закрыл кран и шагнул ко мне. Вжимаясь спиной в потрескавшийся кафель, я завопила, чтобы ты не приближался. Но ты не слушал. Ты встал на колени в воду и прижал полотенце к порезу. Я резко отдернулась и ударилась головой.
Снова все исчезло.
Очнулась я на кровати, с прохладной повязкой на запястье. Джинсов на мне уже не было. Ноги, тоже в бинтах, оказались привязаны к столбикам кровати жесткой кусачей веревкой. Я попыталась пошевелить ногой, проверяя, как крепко привязана, и ахнула от боли, пронзившей обе ноги.
А потом увидела возле окна тебя. Занавески были приоткрыты, ты смотрел наружу. Я видела, что ты хмуришь лоб. Вокруг глаза расплылся синяк. Наверное, моя работа. В тот момент твою кожу осветлил луч солнца, и ты перестал походить на похитителя. Вид у тебя был усталый. У меня колотилось сердце, но я запретила себе отводить взгляд. Зачем ты привез меня сюда? Что тебе надо? Если бы хотел что-нибудь сделать со мной, наверняка бы уже сделал, разве не так? А может, ты решил извести меня ожиданием.
Ты обернулся и увидел, что я проснулась.
– Больше так не делай, – сказал ты.
Я заморгала.
– Этим ты только навредишь себе.
– А разве это важно? – У меня получалось только шептать.