— Ты чудовище! — со смехом проговорил Линдон и, прижав ее к себе, поцеловал.
— Ну как, довольна? — спросил Линдон, поглядывая на Ди.
Она сияла. И так было ясно, что она просто счастлива. Как же иначе! Ведь родео — ее слабость. В свое время она не пропускала ни одного соревнования, проходившего в штате, даже если туда надо часа три катить на машине. Но в последнее время у нее было по горло других забот и родео отошло на задний план.
— Дамы и господа! Прошу встать! — раздался голос из репродуктора.
Все поднялись. Из динамиков зазвучал гимн, сменившийся аплодисментами публики. Родео началось.
— Интересно, — проговорил Линдон, усаживаясь на место, — что там поделывает Вейд?
Ди засмеялась.
— Небось, с ног сбился, все нас ищет.
— Здорово нам удалось улизнуть, верно?
— Обожаю прятаться, — призналась Ди. Она достала из кулька жареную кукурузу, сначала засунула Линдону в рот пару хлопьев, затем взяла немного себе. — Но настанет день, когда Вейд больше не сможет нас преследовать. И жизнь сразу станет серой и однообразной.
— Да? Не волнуйся, уж что-что, а разнообразие я тебе гарантирую.
Ди покраснела, но Линдон ничего не заметил: в этот момент на арене появился бык. Казалось, каждый из присутствующих на эти восемь-десять секунд затаил дыхание. Ковбой, помахав у него перед носом своей красной тряпкой, отскочил в сторону, тем самым предотвратив кровопролитие. Трюк, ради которого и собрались присутствующие, удался. Бык остался ни с чем. Зрители как по команде выдохнули.
— Здорово! — сказала Ди. — А ты выступал на родео?
— Естественно.
— При всей моей любви к зрелищам, не могу понять, что вас на это толкает?
Линдон рассмеялся.
— Уж такие мы, мужчины.
— Ладно, ты вышел из схватки победителем, бык не подцепил тебя на рога, и ты можешь похвастаться своей историей перед благодарными слушателями. Ну и что дальше? Зачем снова идти на арену.
— Это своего рода наркотик. Попробовав однажды, не сможешь остановиться.
— Но ты же рискуешь жизнью!
— В этом-то и состоит вся прелесть родео. Ты остаешься на арене совсем один. Когда распахиваются ворота и на тебя несется бык, ты понимаешь: пути назад нет. Либо ты ловок и искусен и, значит, выживешь, либо достанешься быку на обед.
Ди нахмурилась.
— Неужели нельзя самоутверждаться как-то еще, с меньшим риском для жизни? Нет, видно, мне этого не понять!
— Разумеется. Ведь ты же женщина.
— Знаешь, — она взяла щепотку кукурузных хлопьев, — еще несколько дней назад за такие слова я бы влепила тебе пощечину. Но теперь я воспринимаю женскую логику совсем иначе. Мы, женщины, гораздо умнее мужчин. К тому же быть женщиной гораздо приятнее, чем мужчиной. Это я тебе говорю!
— Да. А мне-то как приятно, что ты женщина! — Он поцеловал ее в нос.
Диктор объявил о продолжении. Теперь из ворот вылетел уже другой бык, правда не менее разъяренный, чем первый, но для ковбоя исход оказался менее приятным. Бык сильно поддал его рогами. Обошлось без крови, но и оказаться на земле, зная, что огромное животное вот-вот пройдется по тебе, тоже радости мало.
— Господи! — воскликнула Ди.
Товарищи помогли ковбою подняться.
Линдон похлопал Ди по руке.
— Не волнуйся ты так! Ковбой без единой царапины разве ковбой? Только на родео познается настоящий мужчина. Когда речь заходит о жизни и смерти. Мы сейчас, как в Колизее. Смотрим, как бросают христиан львам на растерзание.
— Надо же, как мило! Но сейчас ты уже не выступаешь на родео?
— Куда мне! Я слишком стар!
— Бедный мой старикашечка! — Ди провела рукой по его небритой щеке. — Может, мне тебя сменить?
— Тебе, Дик? Но ведь тебе всего семнадцать!
Они рассмеялись.
— Ты просто ребенок! — проговорил Линдон.
— Ничего подобного! А если тебе ребенок нужен, так прямо и скажи!
— Поосторожнее с этим! — со смехом сказал Линдон. — Знаешь, сколько у меня братьев? Восемь!
— Обалдеть! Как же вы переносите друг друга? Или твои братья не такие настырные, как Вейд?
— Да что ты! Они еще хуже! Нет, серьезно, Ди, тебе хотелось бы иметь кучу детей?
— Ну, кучу не кучу, но пара ковбоев с ковбойшами не повредит.
А на арене тем временем разыгрывалась сценка. Ведущий спрашивал у клоуна:
— Что, приятель, невеселый?
— Так чего ж веселиться! Вчера мне пришлось несладко.
— А что такое? — удивился ведущий.
— Да как что! Жена явилась посреди ночи и избила меня до полусмерти.
— Кошмар! Я думал, твоя жена уехала к матери в Оклахому.