Уже в бронированном хаммере, сидя на заднем сидении, просматривая сводки новостей в планшете, более-менее начала приходить в себя.
Не помню, скольких «шестёрок» навестила, но уверенна, каждый из них запомнит меня на долго. И надо думать! Выпустить пар мне было необходимо, почти каждодневные скандалы с Аристархом выбивали почву из-под ног. Мне нужна была разгрузка. Соколов истязал моё тело сексуальными играми, и не всегда в особняке и не всегда в кровати или хотя бы в своей спальне. Радоваться? Не думаю. Если честно, проблем и так хватало, а Сокол лишь всё усложнял. Но это была не любовь. Нет. Всего лишь желание подчинить, заставить слушаться, показать, кто главный, кто всем управляет. И, если до этого я любила Ариса, хотела быть с ним всю жизнь, то сейчас…
Любовь осталась, от неё невозможно было избавиться, но вот мысли странным образом поменяли направление. Я стала рассматривать секс с любимым мужчиной, как приятный бонус, да и физиологические потребности были удовлетворены. Об отношениях не могло идти и речи. Может мужчина и считал меня своей вещью, собственностью, выгодным приобретением, но он даже не догадывался, о чём думаю я, какие решения принимаю в тайне от него.
Я многое хотела высказать Соколу, но понимала, что тогда меня запрут в доме, как поступили с Клэр. Подруга не жаловалась, на удивление, да ещё быстро смирилась с происходящим и доверилась всем нам. Спустя неделю девушка начала выходить из комнаты Роберта, читала книги в библиотеке, затем принялась готовить завтраки, обеды и ужины, говоря, что готовка её успокаивает и не даёт впасть в уныние. Герман был весьма мягок с Клэр, правда, не столь разговорчив, как со мной, но это нормально. Аристарх же мою подругу старался не замечать, да и не позволял мне проводить с ней много времени.
Жизнь запуталась окончательно.
Отец больше не тревожил меня, и дело это рук Соколова, хотя открыто никто и ничего не говорил. Винсент перестал звонить и только смс присылал несколько раз на дню, в основном обсуждая детали нашей свадьбы. Да, я до сих пор собиралась стать женой Нортона младшего. Мои убеждения так и остались при мне: я люблю Аристарха, но он никогда не сможет ответить мне взаимностью, а Винсент не самый плохой вариант. Если честно, мне и отношения с другими мужчинами строить не хочется. Устала, и хочу просто покоя, самой обычной жизни…
У Сокола было слишком много дел и чертовски мало времени на всё, поэтому за мной следить он не всегда успевал, а Герман, если что, прикрывал меня. Конечно, Аристарх приходил в бешенство, видя на мне новые отметины или следы побоев, полученные при встрече с очередным «ключиком» к победе. И теперь, когда нам приходилось выходить куда-то в «свет», на мне всегда красовались закрытые платья, волосы были распущены, а лицо искусно замаскировано макияжем. Арис бесился от моих внешних изменений, но видя новый синяк или рану, отыгрывался на ребятах, приставленных ко мне в виде охраны. Не скрою, в глубине души я ждала, когда же терпение мужчины лопнет и он ударит меня. Так было бы легче.
Мне было бы легче.
Машина въехала на территорию особняка, и я, отлепив взгляд от экрана планшета, посмотрела в тонированное окно. По массивным лестницам дома, расстёгивая пуговицы на пиджаке, в некой мальчишеской форме пряча руки в карманах брюк, спускался Аристарх.
В последние несколько дней он редко надолго покидал это место, всё чаще решая все вопросы на дому, а на выездах бывали чаще Герман и я. Только вот меня возили на бронированном Хаммере, да ещё в сопровождении двух-трёх машин, набитых самыми лучшими бойцами Сокола. Не видела смысла возмущаться, потому что и сама понимала необходимость данных мер.
Прикрыв глаза, сделав пару глубоких вдохов-выдохов, открыла дверь авто, выпрыгивая наружу. Пока забирала планшет и огибала Хаммер, Аристарх успел отдать несколько приказов Валентину: тому самому, кто нехотя отвёз Клэр и меня из больницы, а потом до последнего надеялся уличить в обмане. Почему-то Соколов доверял ему, чего не делала я. Увы, если первое знакомство не сложилось, то дальше вряд ли что-либо изменится.
Когда Сокол обнял меня за талию одной рукой и притянул к себе, при этом не посмотрев в мою сторону и мельком, я промолчала. Подобные жесты перестали шокировать не только меня.
Весь теневой мир с недавних пор знал, что я принадлежу Аристарху, но каждый для себя сам выбирал смысл значения этой «принадлежности». Одним было проще считать меня очередной игрушкой завидного холостяка страны; другие же, привыкшие видеть меня рядом с Германом, называли элитной проституткой или шлюхой; были и те, кто не мог понять моего присутствия рядом с Соколовым. Всё же, сколько бы версий ни было, все они имели одну общую черту: наши отношения с Аристархом не воспринимали всерьёз. Солгу, сказав, что мне было больно. Нет. Мне было плевать. Слишком хорошо знала принципы мужчины, отдавала полный отчёт его действиям и ждала, когда Арис наиграется и я стану ему неинтересна.